– И что же ты увидел? – недовольно спросил Джон.
– То, что, убив его, я совершил бы месть, а не возмездие, – ответил Робин.
– А ты усматриваешь разницу между одним и другим? – нахмурился Джон, выражая всем видом неодобрение другу и лорду в его решении.
– Она есть, Джон, – спокойно сказал Робин. – Месть – наказание за совершенное злодеяние. Возмездие же вынуждено взвешивать меру зла и раскаяния в совершенном зле.
– И второе оказалось таким большим, что перевесило первое? – недоверчиво спросил Джон.
– Если бы я убил его, то унизил бы себя, – ответил Робин и снова поднес кубок к губам, дав понять, что больше он ничего не скажет.
Эдрик окинул воспитанника внимательным взглядом и покачал головой.
– Гордыня! – негромко сказал он. – Какая же у тебя гордыня! Однажды она погубит тебя. Слишком высоко ты себя ставишь, присвоив право оценивать то, что может делать лишь высший судия людских деяний!
– Должно быть, очень высоко, если даже ты упрекаешь меня! – рассмеялся Робин. – Но из-за гордыни я не умру. Не забывай, Эдрик, что мне еще в юности леди Маред напророчила смерть от предательства. Впрочем, пока никто из нашего рода не умирал от старости в собственной постели!
– Но никто из Рочестеров не умирал и дважды! – сурово сказал Эдрик и посмотрел на Робина с затаенной нежностью. – К счастью, сынок, тебе удалось избежать мрачного предсказания валлийской леди. Или разминуться с ним, хотя стрела прислужника Гисборна и оставила тебе отметку на память о словах леди Маред.
– Буду надеяться! – беспечно пожал плечами Робин. – Жизнь длинная!
– А то, о чем мы сейчас спорили… – продолжил Эдрик, но Робин прервал его, не дав договорить, и вскинул на Эдрика неуступчивый взгляд.
– В этом деле у меня есть только один судья. И лишь ее слово будет иметь для меня значение.
Он посмотрел на Марианну. Чутко ощутив на себе взгляд Робина, Марианна обернулась к нему и улыбнулась, вопросительно изогнув бровь.
– Вы еще долго, милая? – слегка повысив голос, спросил Робин, улыбнувшись в ответ.
– Если поторопимся, то испортим десерт, – сказала в ответ Марианна, – да вы еще и не закончили с обедом!
Она снова повернулась к Тиль, и до мужчин долетел веселый смех Марианны и дочери Эдрика.
– Ей ты, значит, еще не говорил, – понял Эдрик и, поймав уже недобрый взгляд Робина, примирительно буркнул: – Прости, я вмешиваюсь в то, что касается только тебя и ее светлости!
– Именно так, – бесстрастно ответил Робин.
– Ну а что Гай Гисборн? – спросил Эдрик.
– А что Гай! – вздохнул Робин. – Затворился в своем замке и обменивается гонцами и письмами с шерифом. Тот зовет его в Ноттингем, а Гай отписывается тем, что еще не полностью оправился от раны.