Робин вдруг обернулся к гостю, и его улыбка из нежной, какой она была, пока он разговаривал с Марианной, превратилась в холодную и отчужденную.
– Сэр Ричард, не слишком-то вежливо так долго и пристально разглядывать кого-либо, верно?
– Я не хотел оскорбить тебя, – ответил сэр Ричард, встретившись взглядом с лордом Шервуда, и невольно опустил глаза. – Я всего лишь задумался.
– О чем же? – веселым голосом осведомился Робин, но в его глазах по-прежнему мерцали колючие льдинки.
– О том, что, должно быть, попал на какое-то торжество, где, не зная его причины, чувствую себя не слишком уместно.
– В Шервуде рады гостям в любой день, – отозвался Статли. – Вам неизвестна причина нашего торжества, но разве простая вежливость не обязывала вас поднять кубок вместе со всеми за здоровье хозяина этого дома?
Статли бросил на сэра Ричарда насмешливый и недружелюбный взгляд. Лицо гостя потемнело, когда он вновь услышал упрек в невежливости, теперь уже от друга лорда Шервуда.
– Сэр вольный стрелок, или как тебя величать, надеюсь, ты не собираешься взять на себя тяжкий труд исправить промахи моих воспитателей? – отделяя каждое слово от другого, спросил сэр Ричард, посмотрев на Статли в упор тяжелым взглядом.
Тот не смутился и беззаботно пожал плечами. Клэренс с затаенным беспокойством посмотрела на мужа.
– Нет, и это ваше счастье, сэр лорд норманн, или какой там у вас титул? – в тон гостю ответил Статли. – Потому что мое исправление промахов вашего воспитания завершила бы пропетая над вами отходная молитва. А вы еще молоды, чтобы стремиться покинуть этот грешный мир в самом расцвете лет!
Заметив, что глаза гостя загорелись гневом, а взгляд Статли ответно вспыхнул опасным задором, Робин предостерегающе поднял руку.
– Полно, сэр Ричард! И ты, Вилли, угомонись. Милорд! – обратился он к сэру Ричарду. – Не обижайтесь на моего друга. Шервудские стрелки – народ не слишком деликатный. Но вас никто не хотел оскорбить. Ведь вы сегодня наш гость!
И Робин послал сэру Ричарду чарующую улыбку, которая только гостя и обманула. Все, кроме него, поняли, что лорд Шервуда не забыл пренебрежения, которое выказал гость, не подняв кубок вместе со всеми. Марианна искоса с тревогой посмотрела на Робина и заметила, как опасно прищурились его глаза. Но от сэра Ричарда ускользнула холодная усмешка, мелькнувшая в глазах Робина, который казался самим олицетворением дружелюбия. И, как ни тяжело было на сердце гостя, он, чтобы не обижать властителя Шервуда, поднял кубок и негромко сказал:
– Твое здоровье, любезный хозяин!