Имо одолжили чистую, а главное теплую одежду и увели в главный зал, где накормили горячим супом и напоили травяным чаем, которому в степях придавалось особое значение. Здешний чай считали чуть ли не священным напитком. И Имо начинал понимать, почему. Чай успокаивал и будто бы согревал изнутри, а приятный аромат душистых трав прогонял тревогу.
Когда Имо допивал последние капли чая, он уже практически спал. Карим кое-как растормошил его и чуть ли не на себе довел до небольшой комнаты, где Имо предстояло провести ночь. Дракон даже не стал осматривать ее, а сразу плюхнулся на кровать и завернулся в одеяло. Как же давно он не спал в кровати и с крышей над головой!
Учитывая то, что они с Кианой пережили, это достойная награда за все их испытания. Они заслужили отдых.
Имо с рассвета сидел возле кровати Кианы и охранял ее покой, но при этом сам клевал носом. Женщина-лекарь сказала, что с ней все хорошо. Рану на ноге залечили и замотали бинтами, смоченными настойкой из местных трав, поэтому запах в комнате стоял очень специфический. Именно он и не давал Имо задремать. За ночь он успел хорошенько выспаться и отдохнуть, поэтому чувствовал себя вполне сносно. По пути к Киане дракона перехватила женщина-лекарь и осмотрела. Теперь боль в ребрах его больше не донимала, а мелкие ссадины и синяки не придавали ему столь жалостный вид. Правда, после всех этих процедур вновь начало клонить в сон. Женщина-лекарь сказала, что это нормальная реакция, и пропустила к Киане.
Несколько раз в комнату заходила Нури: она звала Имо завтракать, но тот отказывался идти один. В итоге Нури принесла ему кашу и чай на подносе, но наказала, чтобы принц сам отнес все обратно и вымыл за собой посуду. Несмотря на титул, к Имо никто не обращался с королевским почтением.
Каша остыла и стала противной на вкус, а все дело в том, что Имо слишком долго водил ложкой по тарелке, погрузившись в свои невеселые думы. Только сейчас, когда вокруг стало относительно безопасно и спокойно, он в полной мере осознал, как сильно вчера испугался за Киану. Маги этого не заметили, но сам себе Имо врать не стал. Когда Карим сказал, что Киана без сознания, дракон облился холодным потом. До самой гильдии Имо неотрывно следил за лошадью Карима и был готов пойти за лекарем, если бы его не увели в купальню. Он ничего не мог сделать для нее, поэтому доверил Киану тем, кто реально мог помочь.
Если бы Киана знала, как много раз Имо ругал себя за то, что позволил себе втянуть ее в это опасное приключение…
– Прости меня, Киана, – шептал Имо, рассматривая пустую тарелку. Каша была бы вкуснее, если бы он съел ее сразу. – Ты не должна была пострадать.