– Ты идешь, Бивис? Хватит пить, пожалей печень, – кряхтя, Айбл поднялся с кресла и потянулся.
– Я владею магией исцеления, к тому же, знаю одного дракона-знахаря, так что за мои органы не переживай, – парировал Бивис, торопливо ища свой плащ, который как всегда где-то бросил.
– Я провожу, – отозвалась Киана, которая углядела уникальный шанс выйти на крыльцо и подышать свежим воздухом.
Холодный весенний вечер приятно ободрил всех легким ветерком. В доме было душно и жарко. Киана стояла у крыльца, нежась в прохладе и наблюдая, как мотыльки мельтешат под фонарным столбом. Мощеная улица спускалась вниз к набережной и тонула в темноте у перекрестка. Бриара всегда была тихим городом, особенно в темное время суток. Ее часто сравнивали со служителем храма, который наложил на себя обет молчания.
Бивис никогда не тянул с прощаниями. Мужчинам он жал руку, женщинам сдержанно кивал. Он всегда избегал света, будто бы боялся его, хотя, скорее, просто не любил показываться на людях, предпочитая вести скрытный образ жизни. Неудивительно, что с такими повадками Бивис казался чудаком. Но тяга к тени и невольное избегание света являлись той неотъемлемой частью Бивиса, без которой он бы перестал быть собой.
В доме Верноров он бывал часто, но после смерти Марка стал захаживать все реже, оправдываясь работой в гильдии и постоянными командировками на Восток. А ведь раньше он и Марк часто сидели в их гостиной и обсуждали новости. Киана, будучи совсем малышкой, частенько забиралась к Бивису на коленки и требовала показать ей пару фокусов. Когда еще выпадет шанс поклянчить у мага чудеса? Киана родилась простым человеком без способностей к магии. Порой ей казалось, что она неполноценная, что ей чего-то недодали. А потом вспоминала, что в ее маленьком городке под названием Бриара магов и драконов практически нет – все уезжают в столицу. Наверное, если бы не гильдия, Бивис бы тоже уехал.
Маг закурил свою любимую трубку, без которой его было невозможно застать, и, махнув рукой на прощанье, зашагал прочь. Вскоре он исчез из виду, но Киана все еще слышала его шаги по мощеной улице.
Айбл был полной противоположностью Бивиса: он мало того, что тянулся к свету, так еще и сам его излучал. Как говорили, Айбл родился с улыбкой на лице и с плешью на голове. Его лицо не представлялось без улыбки, а игривый огонек в глазах не угасал с годами. Таких оптимистов еще надо поискать!
Когда Бивис исчез, Айбл предложил Киане пройтись до конца улицы и расстаться на углу. Киана охотно согласилась, ей надоело сидеть в душной гостиной, а вечер молил ее остаться на свежем воздухе подольше.