– Ты очень красивая.
– Ты тоже. Не то, чтобы мне было с кем сравнивать, ты, по сути, первый мужчина, которого я вижу голым, но я совершенно уверена, что ты самый красивый из большинства мужчин! – он закрыл ее рот очередным поцелуем.
Его губы проложили дорожку поцелуев по ее шее, и он сместился чуть ниже. Маленький твердый сосок попал в плен его языка, пока ладонь ласкала и поглаживала вторую грудь. Ханна издала блаженный стон и выгнула спину, ее руки инстинктивно впились в его волосы. Тем временем, язык ласкал уже вторую грудь. Жаркие поцелуи покрыли плоский живот и, чем ниже он опускался, тем сильнее она извивалась на простынях.
Его рука быстро нырнула между ее ног, Ханна вскрикнула и приподнялась на локтях, глядя на него.
– Просто расслабься.
Продолжая целовать Ханну, он заставил ее раздвинуть ноги и засунул пальцы в жаркие глубины ее лона. Чувствуя, какая она влажная, он ласкал ее сначала нежно и осторожно, потом все настойчивее. Ханна выгибалась и стонала, интуитивно отзываясь на движения его пальцев, открываясь ему, предлагая себя. Он опустил голову и на смену пальцем пришли его губы. Калеб услышал протестующий вскрик и в последний момент успел поймать ее руки, которыми она собиралась прикрыться, прижав их к матрасу. Он знал, что нужно делать, чтобы довести ее до исступления. Девушка уже просто металась в его объятиях, не сдерживая громких стонов наслаждения. И вот он настал миг наивысшего удовольствия, ее тело на секунду замерло, а потом его сотрясла волна, за ней еще одна и еще.
Калеб лег рядом с ней, крепко прижав ее к своей груди и слушая, как постепенно успокаивается ее учащенное дыхание. Его собственное тело настойчиво требовало разрядки, но он смог обуздать свое желание. Ещё слишком рано.
Когда он накрывал их обнаженные тела одеялом, Ханна уже крепко спала, тесно прижавшись к нему. Что ж, впереди у него еще много времени в ее компании, похоже, что другого выхода у него просто нет. Погружаясь в глубокий сон, он улыбался.
Пробуждение его было уже не таким сладким.
Во-первых, у него жутко болела голова, и пересохло во рту.
Во-вторых, неудовлетворенное желание все еще сильно ему досаждало.
В-третьих, кто-то настойчиво стучал в его дверь, и проклятия, которые он посылал в ответ, совсем не прогоняли визитера.
– Да, в чем дело?!
Его камердинер просунул голову в дверной проем.
– Ваша светлость, извините, прислали срочную записку из парламента. Требуют вашего присутствия. Нужно быть через час.
– Только этого не хватало, – морщась от головной боли, он встал с кровати. Кстати, Ханны в ней уже не было, он смутно помнил, как она выскользнула из его объятий, уходя к себе, и невольно улыбнулся.