С места поочерёдно вставали члены семьи, высказывали своё мнение, но большинство склонялось к тому, чтобы выбрать князя из опытных политиков. Наконец, было объявлено голосование, и вскоре старейшина Николай встал на возвышение перед пустым княжеским креслом и объявил:
– Решением совета княжеского рода Владетелем Феодоро и Поморья объявляю Исаака Гавраса, сына нашего деда князя Алексея и брата покойного князя Алексея Алексеевича! Коронацию произвести через девять дней после смерти князя Алексея.
Все зааплодировали.
Князь Исаак, дородный мужчина с седой бородой и проплешиной в волосах поднялся, подошёл к трону, и грузно опустился на сидение. Его сын Техур, сверстник Александра, которого все звали Тихон, тоже поднялся, и встал рядом с отцом. Его лицо было гордым, заносчивым.
Вскипела горячая, от матери, черкесской княжны, кровь у Александра, он вскочил и покинул заседание Совета.
Поднялся на второй этаж дворца, постучал в комнату сестры.
Мария открыла дверь. Глаза её были опухшими от слёз. Сердце у Александра заныло от жалости. Он обнял сестру за плечи:
– Как ты тут, Мария, жива?
– Жива, Алекс. Но тяжело мне. Маму жалко. Очень она убивается.
– Слёзы помогают. Пусть поплачет.
– Жестокий ты, Алекс.
Они сели на диван. Александр обнял сестру за плечи и утешал её, гладил по руке, а за окном сеял дождик мелкой моросью, и стекал с черепичной крыши частыми струйками, словно серебряная сетка была накинута на дворец.
Александр ушёл в свою любимую комнату на верхнем этаже дворцовой башни, лёг на кровать, попытался уснуть. Мысли о сестре проносились в голове. «Мария такая умница, такая красавица. Владеет греческим языком, латинским, немецким, турецким, учит русский. Ещё она чудесно вышивает и рисует. Но позавчера посол Молдовы сообщил, что его Господарь Штефан чел маре просит руки Марии. Старый хрыч! У него уже есть дочь Елена. Говорят, он жесток и беспощаден. Только в этом году, как утверждают очевидцы, взяв Браиль в Валашской Мунтении, воевода истребил всех жителей. Утверждают, что его воины распарывали животы беременным женщинам, вешали младенцев за пуповину матерям на шею. Суров Господарь! Трудно тебе будет, сестрёнка моя. Своего прежнего шурина, Исайю, брата первой жены, киевской княжны, поставил Штефан комендантом недавно отвоёванной крепости Килии, которая запирает Дунай. А через год отрубил ему голову. Страшновато становиться шурином такого грозного воеводы».
Княжич тяжело вздохнул и перевернулся на другой бок. Сон не шёл. Морось за окном прекратилась, и только редкие капли нарушали тишину. Город спал. Чудесный город Феодоро – великолепные дворцы и храмы среди благоухающих трав, орущих птиц в тенистых рощах и журчащих источников на огромном неприступном плато Баба Даг – Отчей горы.