этом мире, который может уничтожить меня.
Когда Хантер ушёл, он сказал мне, что поговорит с клубом о том, чтобы приняли и
меня. Он не знал, получится ли, так как сам был ещё проспектом ( прим. проспектами
называют людей, которые в перспективе могут стать членами мотоклуба, если
подтвердят действиями свою преданность мотоклубу и его идеалам). Ему нужно было
подождать, пока он не заработал бы свою нашивку или уважение другого члена клуба, чтобы замолвить словечко за другого человека, который хотел стать проспектом.
Прошли месяцы, и я перестал надеяться на то, что Хантер позовёт меня
присоединиться к нему. Я всю жизнь работал на случайной работе, делал всё, чтобы
свести концы с концами. Я жил на чёртовых улицах, прыгая с дивана одного друга на
диван другого, где бы я мог остановиться на несколько ночей. Я ни за что не готов был
вернуться домой к родителям, и мне было не по себе жить с Бейкерами без Хантера.
В тот вечер, когда он наконец-то позвонил мне, я только что «съел вишенку»
Скайлар ( прим. имеется в виду лишил девственности). Я сопротивлялся, сколько мог, годами сдерживал своё влечение к ней. Я понятия не имел, услышу ли я Хантера когда-нибудь снова. Чёрт, он даже не пришёл на день рождения Скайлар. Она была так
расстроена в тот вечер, а мужчина не может бороться с искушением так долго. Я был слаб, и я сильно хотел её, поэтому я сдался.
Но, по иронии судьбы, он позвонил в тот злополучный вечер, и я оставил голую
Скайлар одну в её постели, даже не оглянувшись. Сказать, что я сожалею о той ночи, было бы преуменьшением. Я никогда не должен был прикасаться к сестре моего лучшего
друга, но самое главное, я никогда не должен был оставлять её без объяснения причин.
Оглядываясь назад, даже сейчас я не знаю, как бы мне сделать всё по-другому для нас.
Пи*дец, я знаю.
Принятие такого решения в некотором смысле разрушило меня. К счастью, я был в
нужном месте, чтобы выплеснуть своё разочарование и гнев, и мои безжалостные методы
заработали моё уважение среди одноклубников. У меня не было никаких проблем с
выполнением грязной работы в качестве проспекта. Если им нужно было, чтобы кто-то
преподал урок кровавым способом, я был в деле. Наверное, именно поэтому я теперь и
силовик.
Признаюсь, я хотел позвонить ей десятки раз, но после того, как я поклялся в
верности «Королевским ублюдкам», я узнал, что у них есть кодекс. У них есть правила, и