К чёрту правила. И вознесение не нужно, чтобы получить желаемое.
Он утопал в блаженстве, двигая бёдрами, пока Аврора водила по его члену кулаком, и, чёрт подери, Аврора и есть сами Небеса.
***
По опыту Авроры, когда парень кончал, нужна была минута передышки. Больше минуты, вообще-то. Поэтому была шокирована, когда спустя мгновение после оргазма, который послал её чувства в перегрузку, Хокин вышел из её рта, поднял её на ноги и разорвал штаны, словно они сделаны из бумаги. Его эмоции просачивались в неё, а гнев и боль превращались в позитивную силу гораздо быстрее, чем было хоть раз в её жизни. Обычно негатив уходил дольше, иногда задерживался на несколько дней. Но энергия Хокина, как и всё остальное в нём, уникальны. Вызывали привыкание. Аврора хотела большего.
— Это было невероятно, — проговорил он, откидывая лоскуты джинсов и оставляя Аврору лишь в аквамариновых трусиках с чёрным кружевом… Но ненадолго, их он клыками разорвал. Она задрожала, несмотря на пламенное желание, которое текло по венам, угрожая спалить их обоих.
Он положил руки ей на бёдра, и раздвинули их, уложив Аврору на подоконник. Он осмотрел тело Авроры и в его изумрудных глазах вспыхнул эротический свет. Он собирался… Да-а-а-а-а.
Он проник языком в её тело, затем прошёлся кончиком по набухшим складкам, и Аврора закричала, его имя сотрясло маленькое пространство комнаты, и она почувствовала, как он улыбнулся.
— В этом опыта у меня мало, — хриплым голосом признался он, овеяв горячим дыханием внутреннюю сторону её бёдер, — но быстро учусь.
И в качестве доказательства, втянул в рот её клитор, нежно посасывая. После чего, ориентируясь на вздохи и стоны Авроры, принялся ласкать, прищипывать, прикусывать, доставляя удовольствие. Авроре же пришлось закусить подушечку ладони, чтобы не закричать. Оргазм обрушился на неё внезапной волной, разрывая мир на кусочки и сплетая их воедино вновь, когда Хокин поднялся по её телу и устроился между ног.
Когда он успел снять штаны?
Впрочем, это не важно, особенно, когда он по-собственнически смотрел на Аврору из-под полуопущенных век. Господи, благодаря этому взгляду, он мог получить всё, что хотел.
Абсолютно всё, кроме…
— Погоди, — выдохнула она. — Защита.
— Мемитимы стерильны. — Он прижался головкой члена к входу в её тело, но мешкал, ожидая разрешения. — До вознесения.
— Тогда, ладно. — Она откинулась на толстое, непрозрачное стекло и раздвинула ноги шире. — Именно это я и хотела услышать.
— Проклятье, — выдохнул он, входя в её тело. — Ты такая красивая, совершенная.
Нет, совершенно было то, как ласково он с ней обращался. Медленно скользил в её лоно, изящно растягивая и наблюдая за реакцией по выражению лица.