– Гражданин Степанов? – сухо спросил следователь.
– Я! Меня чего, расстреляют?! Ах вы, нелюди, из-за лисьего воротника готовы старика прибить. Я, между прочим, этими вот руками Берлин брал в сорок пятом!
– Надо же, я как раз оттуда приехал, – усмехнулся особист.
– Так меня еще и немец будет расстреливать?! Не бывать такому! Дайте мне пистолет, я прошу честную дуэль!
– Успокойтесь, гражданин Степанов. Безусловно, ваши руки сделали множество великих подвигов, например, кражу воротников у беззащитной женщины. Я пришёл не за этим, тут ваша вина уже доказана. Расстреливать вас никто не станет, посидите в колонии честные лет пять, там ваши руки и не на такое сгодятся.
– Вы для начала представьтесь! – продолжал заведённый старик.
– Вот, это уже правильный вопрос. Меня зовут Волков, Николай Алексеевич. Я начальник следственного отдела КГБ. А вас как зовут?
– Спиридон Михайлович. Степанов. Чем это я так заинтересовал «кгбшников»?
– Меня интересуете не вы, а некий гражданин Добров. Знакомы с ним?
– Да. Замечательный человек! Он меня на ноги мигом поднял, не то что мой терапевт. Ходит как собака сутулая, сделать ничего не может! – с вылетающими слюнями затараторил собеседник.
– Вы, Спиридон, успокойтесь. Лучше расскажите мне о Доброве.
– Не хочу я вам, немцам, что-то говорить!
– Я не немец. Моя фамилия Волков. Ни о чём не говорит?
– Всё равно ничего не скажу. Так и так на зоне пятак сидеть.
Волков пристально вгляделся в места, где через порванные пуговицы торчали фрагменты тощего тела. Внимание привлекла часть татуировки, на которой был изображён Ленин, а под его профилем виднелись буквы «О» и «Р».
– Давайте отвлечёмся, – предложил следователь. – Я так понимаю, вы уже привлекались по похожей статье, верно?
– С чего бы это?
– У вас татуировка с товарищем Лениным, а внизу написано «ВОР». Как там это у вас переводится? «Вождь октябрьской революции»?
– Да, и что?
– В вашем досье не сказано ни о каких ходках с 1945 года. До этого времени о вас почти нет никакой информации. Если бы не татуировка, то я бы и не подумал, что вы уже сидели.
– Было дело, заскочил по малолетке. С ребятами грабанули булочную, жрать нечего было. Мне за это не стыдно, товарищ майор. Я свою жизнь как смог, так отжил.
– Следствие может пойти к вам на встречу, я могу накатать записку, сядешь не на пять лет, а на четыре. Будешь давать показания?
– Классические уловки следаков. Я такие ещё в детстве в книжках читал.
– Неправильные вы книжки читали, Спиридон Михайлович. Вам повезло, я не совсем классический, как вы выразились, «следак».