Лихачев хорошо помнил тот день, когда узнал о трагической судьбе тридцать третьей экспедиции. Он находился в центре подготовки в ожидании своего четвертого полета, который моментально превратился из просто опасной миссии в практически суицидальную.
Поэтому сейчас, находясь в каких-то минутах от выхода из очередного кротового коридора, Лихачев мысленно обращался к Богу, в которого во все остальные дни не верил.
На мостик наконец влетела Тереза. Ее короткие светлые волосы блестели от пота. Она цеплялась руками за окружающие предметы, всячески ускоряя собственный полет.
– Всем здравствуйте. Извините. Возникли сложности при выходе из гибернации.
– Ничего, ты как раз вовремя. Все в порядке? – осведомился Лоуренс и внимательно посмотрел на Паркер. Тереза – бывший капитан Британской разведки – выпрямила спину.
– Да, – твердо сказала она, – Сколько до выхода из норы?
Лоуренс посмотрел на монитор, но Лихачев его опередил.
– Четыре минуты двадцать секунд.
Все четверо уселись в кресла и пристегнули ремни. За бортом корабля пространство изгибалось и полыхало вспышками всех цветов радуги – они приближались к выходу из коридора. Лихачев закрыл глаза. Корабль начало трясти. Когда тряска достигла своего пика, Лихачев задержал дыхание. И выдохнул, только когда она резко прекратилась.
Он открыл глаза. Корабль прибыл не в центр черной дыры и не вовнутрь шара раскаленного газа.
Все четверо начали аплодировать – дурацкая традиция, идущая еще с первого кротового полета. Лихачев посмотрел на Ван и улыбнулся, она улыбнулась в ответ. Они живы. Отличные новости.
Пейзаж за бортом поменялся. Перед ними была оранжевая звезда, вокруг которой оборачивалось несколько планет.
– Запускаю сканирование, – объявил Лоуренс и нажал на кнопку на приборной панели. Через минуту у всех на экранах появилось схематичное изображение системы – звезда в центре и девять планет, оборачивающихся вокруг нее.
– Подождите, – раздался голос Паркер.
Лихачев поднял взгляд от экрана и увидел, что она показывает куда-то пальцем.
– Это?… Это что, Марс?
Прямо по курсу Лихачев увидел красную планету. На полюсе белела шапка снега. Если это был не Марс, то чертовски похожая на него планета.
– Что за чертовщина, – выдохнула Паркер и отстегнула ремни безопасности.
– Кит, мы что, сделали крюк в миллион световых лет и вернулись обратно? – спросил Лихачев.
– Подождите, траектория нашего полета еще обрабатывается. Это, на секундочку, девятьсот пятьдесят семь лет. Дайте компьютеру время.
Лихачев тоже отстегнул ремни и подплыл к лобовому стеклу. Теперь он увидел и Венеру. И был готов поспорить, что если бы у корабля было зеркало заднего вида, он увидел бы в нем отражение Юпитера, Сатурна и всех других планет Солнечной системы.