От выдыхаемого пара на его бороде и волосках в носу образовывались снежные шарики. Ну как такого не любить?
— Дело есть к вам от многоуважаемой Госпожи Кацентодд.
— А-а-а. От этой, — сразу поскучнел мужик. — К Старшему. Только он занят сейчас.
— Ничего страшного, он, наверняка, обрадуется когда нас увидит.
— Пойдемте провожу.
Мы прошли мимо местных, которые смотрели на нас внимательно и настороженно. Городок был небольшим. С боков узкую улочку зажимали покрытые инеем склады с углём и металлическими чушками. С каждым шагом приближаясь к центральной огненной башне я чувствал, что становиться теплее. Снег пропал, и от огромного генератора шли сначала осторожные, но потом всё более явственные волны тепла.
Мы проходили мимо бедных хибар, грубо сколоченных из кусков металла, досок, между которых напихали задубевшее тряпьё. Я с удовольствием почувствовал, что Девятка стала потихоньку отогреваться, а я могу идти прикладывая меньше усилий. Дома становились всё более добротными. Меньше щелей и более качественные стены. На самом деле странно. Ведь более теплые дома надо ставить подальше от печки, а вот развалюхи — наоборот поближе.
Мы зашли в выделяющееся трехэтажное металлическое здание с не очень «завлекающей» вывеской:
Бар «Снежная слепота»
Темное, сильно протопленное помещение. За столиками сидели мрачные посетители в серой, потертой одежде. Облезлые шубы и тулупы грязных оттенков лежали вповалку недалеко от входа. Пахло мокрой шерстью и спортзалом.
— Подождите тут минутку, я пойду Старшего предупрежу, — сказал нам сопровождающий и громко топая стал подниматься по массивной деревянной лестнице наверх.
Господа Ржавые замерли у прохода, а я пошел к барной стойке.
Спирта! — сказала у меня в голове Девятка и легонько стукнула по массивной столешнице. Прям внутрь лей.
Обойдешься. Маленькая еще.
— Табуретовки? — лениво спросил меня толстый бармен с длинной лохматой бородой.
— Что простите?
— Самогону? — перевел он. — Или поесть?
— А из чего самогон?
— Из опилок. Из чего еще? Надо же их куда-то девать. Или похлебки налить? У нас хорошая. С мясом и почти без опилок.
— Почти без опилок? — усмехнулся я.
— Ну, немного. Для густоты. Но всё равно меньше чем у придурков из «Тюленьих пирожков». Что это за название вообще? Как у идиотов с большой земли. Как там кстати у вас дела?
— На материке-то? Да как всегда. Войны, бандитизм и дворцовые перевороты.
Бармен грустно покивал и налил мне в рюмку мутной белой жидкости. Ну, ладно. Попробуем. Я залпом выпил содержимое рюмки. Блин! Ну и гадость.
— Мужчина, угостите мадемуазель выпить.