— Лола, будь любезна два чая нам! — неожиданно раздалось из интерфона. — И это… печенье, что ли!
— Сейчас, Эдуард Семенович, — сразу же ответила Лола-Люда, сделав Леше страшные глаза. — У меня и бисквиты есть!
— Ну, давай свои бисквиты.
В интерфоне что-то щелкнуло, но он не выключился сразу и позволил Леше услышать еще одну, крайне интересную фразу из диалога шефа и незнакомого посетителя:
— …тогда в двенадцать ночи вы придете сюда, и мы вместе спустимся на минус три. Вот тогда…
Интерфон, наконец, отключился, хрюкнув, и обрезал последние слова. Леша посмотрел на секретаршу: та была занята приготовлением чая и ничего не заметила.
— Ладно, коли такое дело, то зайду попозже, — Алексей послал воздушный поцелуй Лоле-Люде и вышел из приемной.
Добравшись до своего кабинета, в котором, по-прежнему активно помогая себе языком, стучал по клаве упитанный чернявый Феликс, он снял трубку городского телефона и набрал рабочий номер Сергея — сотрудника Министерства иностранных дел. Тот ответил после первого же звонка:
— Оперативный дежурный Беляев слушает!
— Привет, Сергей, это я — Леша Ненароков.
— Леха? Привет! Сколько лет, сколько зим! Куда пропадал? — явно обрадовался, услышав голос хорошего знакомого дипломат. Но тут же осекся. — Только ты не звони больше по этому городскому номеру — как-никак официальный канал. Позвони-ка ты вот по этому телефону.
Дипломат продиктовал другой номер, на который Леша и перезвонил. Сергей его внимательно выслушал и сказал:
— Ты вот что — звякни мне ближе к вечеру на мобильный. Можешь и поздно, я сегодня в ночь работаю. Авось, к тому времени я соображу, с кем тебя свести стоит.
— Договорились! — обрадовался Леша и записал мобильный, который ему продиктовал Сергей. — Часов в десять нормально будет? Хорошо, мой мобильник тоже запиши…
После этого он включил компьютер и углубился в изучение движения товаров через их магазин, состояние и выполнение долгосрочных контрактов и прочих коммерческих данных.
В комнату зашел еще один сотрудник — Валя. Он редко появлялся в офисе, всё больше торчал на таможенном терминале в Домодедово. Валя бросил на вешалку изрядно поношенную дубленку и шапку-ушанку, стянул с шеи длиннющий шарф, а сам плюхнулся в полужесткое кресло:
— Привет честной компании!
— Здоров, Валь. Как дела та таможне?
— На таможне, Лёш, совсем обнаглели — скоро будут за растаможку требовать больше, чем стоит сам товар! Вот гады! Они даже не боятся, что их с периодичностью раз в два года частично увольняют, частично сажают! — проворчал Валя.
— А почему периодичность именно два года? — поинтересовался Алексей, стараясь не отвлекаться от цветных графиков на мониторе.