Ну, в общем, с этим враньём непонятно, чем оно от деликатности отличается или от этой самой лжи во благо. Видимо, зависит от того, родному ты человеку врешь и боишься, что он расстроится или заругается, или вообще чужому врешь просто так. И он тебе ничего сделать не может. Или учителю, например, что урок учил. Так же можно сказать: «я учил…», а много ты учил или 1 минуту почитал, он же не проверит. И получается-то, если ты сам считаешь, что ты в это время учил, ты и не врешь… У меня был случай, когда я на музыку ходил к учительнице, Татьяне Сергеевне из соседнего подъезда. И вот я так не хотел этой музыкой заниматься, что к двери подходил, протягивал руку, ставил на звонок и легко-легко нажимал, а он не звонил! Ну то есть, если бы я крепче нажал, звонок бы прозвонил, а я жал легко… Потом шел домой. Татьяна Сергеевна вечером маме звонила – «А почему Максим не пришел?», а я с чистым сердцем могу сказать – я звонил! Но никого дома почему-то не было! Ну, то есть, с не совсем чистым, но все равно – я ж звонил… просто звонок тугой…
То есть как-то все сложно…Поэтому я праздник, когда все врут, не понимаю… Спросил у Мишки, почему это надо праздновать, когда все врут. Он так объяснил:
– Ну, это когда все сначала врут, а потом оказывается, что это была неправда, и они шутили! То есть на самом деле они вовсе не врут, а шутят, и все радуются! Например, «у вас вся спина белая» – это из фильма какого-то. Или: «тебе присудили Нобелевскую премию», а ты такой веришь, как дурак, а потом оказывается, что не фига не присудили. То есть присудили, но вообще не тебе. Или «твою кошку съел волкодав». А она живая, и никто ее не съел!
– Как-то это про волкодава зло получается, – сказал я, – издевательство.
– Да нет! – сказал Мишка, – человек потом радуется, что это неправда, и счастлив.
Ну, это он про волкодава радуется, подумал я. А про премию очень даже расстраивается. Я вот ждал очень, когда мне что-нибудь вручат за сочинение, а вручили грамоту Петьке. Что тут радоваться. Даже если бы и 1 апреля.
– Да не знаю я, – сказал Мишка. Но праздник есть. Надо его как-то отмечать.
Надо сказать, что Мишке удалось меня как-то убедить, и тогда мне пришла в голову мысль!
– Сейчас можно врать, то есть шутить – онлайн!
– Это как – врать онлайн? – Мишка сначала не понял, – но потом быстро догадался, – то есть можно не говорить вранье, а писать его в интернет, да? Получается, что ты как бы вслух-то и не врешь… Здорово!
– Да! – я обрадовался, что он быстро понял, – это, кажется, называется – обговорить, а так получается обписать!