— Глаза свои насытил вдоволь? — подняв брови, поинтересовалась женщина.
— Что? Нет! Я… Я ещё не до конца очухался. — мужчина чувствовал себя глупо и отчаянно искал, чем бы сгладить неловкий момент.
— В глазах твоих я вижу, сказать желаешь что–то мне. Иль вопрос хочешь задать?
— Эм… Садись к костру. — Алистер указал палкой на место возле костра. — Начнём с этого.
— О, как мило! Ты пригласил меня к моему костру. Благодарю.
— Что значит «твоему костру»?
— Ни то ты глуп, ни то прикидываешься. Не думаешь совсем. А на вопросы глупые давать ответы не хочу. — женщина медленно подошла к костру и опустилась на корточки, протянув руки раскрытыми ладонями к огню.
В свете костра Алистер смог лучше разглядеть своего визави. Глазницы и веки женщины были татуированы тёмно–лиловым цветом, будто тени для макияжа — такие используют светские женщины в столице; тёмно–лиловое тату небрежными мазками уходило к вискам и пряталось за свисающими прядями. Глаза с пышными, густыми ресницами обведены чёрным карандашом; такой макияж резко выделялся на бледном, молодом лице. Две тонкие полоски чёрных бровей заканчивали привлекательный и устрашающий образ глаз.
Под глазами слегка выделялись скулы, от которых лицо сужалось до подбородка. Женщина имела ровный узкий нос умеренной длины со слегка задранным кончиком, из–за чего «оголялась» перегородка. Под носом расположился глубокий губной желобок с чёткими вершинами, словно две маленькие горы, разделённые долиной. Желобок упирался в полные, яркие губы с чётким контуром, который Алистер никогда не видел даже у княжеских особ. Лицо заканчивалось аккуратным, круглым подбородком; кожа от скул до челюсти была представлена ровным полотном.
Незнакомка выглядела нарочито странной, если не сказать — пугающей, но Алистер тут же разглядел в ней притягательную красоту. Угрожающей и привлекательной нашёл её мужчина то ли от того, что она и вправду хороша собой, то ли от того, что уже давно не видел женщин.
— Опять уставился молчком? Ты что, женщин в жизни не видал? — не отрывая глаз от огня, спросила незнакомка, вновь приведя Алистера в чувства.
— Эм… Нет. Я же сказал, что ещё не пришёл в себя полностью.
— Людскую ложь насквозь я вижу. Не стоит тебе врать.
— Что тебе от меня нужно?
— Мне? Я женщина свободная, всё есть. Тебя спасла из жалости, тонул ты, на том свете ногой одной стоял.
— Я ничего не понимаю.
— Не понимаешь всё ты от того, что задаёшь вопросы глупые. А потому спрашивать буду я, ты отвечай; и тогда, глядишь, поймёшь чего–нибудь.
Алистер глубоко вздохнул и обнаружил, что до сих пор сжимает в правой руке палку, хотя её конец уже и тлеть перестал. Мужчина сел на землю, опустившись сразу на ягодицы, и положил своё «оружие» в огонь. Незнакомка продолжала греть руки, сидя на корточках. Алистер обратил внимание, что она сидит на пятках и совершенно не качается.