Среди тел его взгляд коснулся маленькой взъерошенной головы. Десантник подошёл ближе и присел на корточки перед ней. Это был ребёнок. Девочка лет пяти. Дотронувшись до пепельно-серой кожи, он повернул её лицом к себе и даже не заметил, как по его щекам прокатились слёзы.
— Они не сказали про заложников, — подумал спецназовец вслух, окинув взором других мертвецов. Здесь были женщины, пожилые люди и остальные сотрудники. По дозволению командования заложников пустили в расход. — Их просто порешили без разбора…
— Это сделали не наши, — вдруг сказал Демон за его спиной. — Посмотри. Контрольные в голову. У всех.
Магеллан снова уставился на тела, и не поверил своим глазам. Всё было так, как говорил его напарник. И даже на маленьком лбу несчастной девочки теперь алел цветок смерти входного пулевого отверстия.
Он вскочил на ноги, тем самым вызвав недоумение товарища. Магеллан в шоке уставился на маленькое личико — девочка распахнула свои мутные глаза.
— Почему ты не защитил нас с мамой? — прошептала она.
— Ты… — десантник обернулся к Демону. — Ты это слышал?!
Но тот лишь пожал плечами и поднял руки в знаке вопроса.
— Она жива! — вдруг осенило спецназовца.
Её глаза невидящим взором смотрели на голубое небо.
— Я не твой папа, — с болью в сердце ответил он, после чего будто проснулся от кратковременного сна. — Медик! Здесь выжившая! Нам срочно нужна медицинская помощь! — закричал он в рацию на шлеме.
— …почему они убили тебя?
Ничего не понимая, Магеллан обернулся, чтобы отправить Демона за помощью, как вдруг ощутил пронзающий холод, прошедший по спине. Слепящее солнце не могло пробиться через тёмный силуэт, стоявший у разбитого панорамного окна. Это был один из террористов, каким-то образом переживший атаку истребителя. Он еле держался на ногах, раскачиваясь из стороны в сторону, и сжимал в окровавленных руках РПГ, нацеленный прямо на них…
— Демон? Ты здесь?
— Да…
— Не знаю, как, но мы всё ещё живы.
— Ты уверен?
— Конечно! Я мыслю, следовательно, существую. Разве не так? Никогда не видел такой вспышки, да ещё так близко. Это было даже…
— Красиво?
— Охрененно красиво! После кровавой резни увидеть такое великолепие — это как бальзам на сердце.
— Жаль только, что после взрыва ракеты взрывается и сердце. И никому уже не расскажешь, как это было… красиво.
— Мы обязательно всем расскажем! Вместе. Ведь мы всё ещё живы, правда Демон?
.
.
.
.
Нет…
Внезапная какофония звуков вернула его к реальности. В темноте, разрезаемой всполохами света, натужно ревела сирена. Он протянул руку, чтобы найти выключатель, но только упёрся в переборку — тесно, как в гробу. Магеллан попытался встать, но фиксатор безопасности надёжно прижимал его тело к ложементу. Ноги так же оказались скованы захватами. И только руки, облачённые в металлические перчатки, были свободны.