А краска на лице так волнами и ходит. Соскочил на ноги, бегает по кабинету. Комиссар начинает потихоньку: «В чём же дело, товарищ Азанов? Может в эскадроне что-то не нравится? Может с начальством что-то не так? Может что-то дома не в порядке?» Я говорю: «Я сюда приехал не к тёще на блины. Начальство, какое бы не было, всё начальство и не мне его выбирать. А дом у меня, как у всякого солдата: где ранец, тут и дом, другого у меня нет. Я считаю, что если я одел шинель, то не перестал быть гражданином СССР. А всякий гражданин СССР имеет право на лечение. Поэтому я требую медицинского осмотра квалифицированных медиков. И не иметь больше дела с нашими полковыми коновалами. Найдут болезнь – будут лечить. Не найдут – расстреляют. И это тоже не плохой конец. Больше я ничего не имею вам сказать».
Командир полка всё это слышал, но когда я закончил говорить, снова закричал: «Что хитришь? Видали мы и не таких мудрецов, да ломали! Я выбью из тебя хитрость, на гауптвахте сгною и т. д. и т. п.! И так до девяти часов, без обеда и без ужина, что уже является ЧП в армии. К девяти часам вечера командир полка вызвал солдата и две лошади из нашего эскадрона к штабу полка. В моей больничной книжке сам написал направление в дивизионный медсанбат: «Направляется красноармеец Азанов для медицинской экспертизы». И его подпись и печать. И вот, в десятом часу мы прибыли в медсанбат. Я отдал направление дежурному врачу. Тот прочитал, позвонил по телефону кому-то, потом ещё кому-то. Через полчаса собралось шесть человек медиков. Что за звания у них, я так и не знаю. Но знаки отличия у всех присутствующих – ромбы. У кого один, у кого два, у кого и три, и четыре.
Я разделся догола, и они меня вертели, как хотели, все по очереди. Потом предложили пойти одеться. Я оделся. Показали место, сел к столу, началась беседа. Задавал вопросы один врач, остальные сидели молча.
Вопрос: «Водки много пили?» Ответ: «Да, думаю, железнодорожную цистерну выпил».
Вопрос: «Сколько же выпивали за раз?» Ответ: «Полтора литра, и ни кто не говорил, что я пьян».
Вопрос: «Сколько выпивали в день?» Ответ: «Не знаю, никогда не мерял, может полведра, может ведро, может меньше».
Вопрос: «Сколько времени выпивали?» Ответ: «Два года без выходных, а раньше пореже».
Вопрос: «Горчицы много употребляли?» Ответ: «Ложку на тарелку супу и около на второе».
«Так, хорошо. Подождите в коридоре». Вышел в коридор, хожу, жду приговора. Минут через десять выносят мою книжку, говорят: «Вот здесь назначения, будете лечиться в полку». Спасибо, говорю, до свидания. И читаю латынь, хотя её сроду не знал. Прочитал: «Стрихнин по 0,0001 раствор. Пантокрин 30 капель ежедневно». Книжку в карман, на лошадь и в полк. Захожу в штаб полка, спрашиваю: «Где командир полка?» Дежурный говорит: «Ушёл домой, тебе велел доложить о результатах в любое время». Поехал на квартиру. Стучу, спрашивают: «Кто?» Докладываю: «Красноармеец Азанов, ваше приказание выполнил». Открывают дверь. Вхожу, подал книжку, он посмотрел. «Вот что, товарищ Азанов, поезжайте сейчас же в санчасть, передайте, что я приказал сейчас же начать лечение». Я повторил приказание, повернулся и вышел. На коня и в санчасть.