Между тем, наступило время вечерней молитвы. И, учитель, сопровождаемый людьми, направился в синагогу. Мария не пошла со всеми. Она укрылась в тени соседнего дома, предполагая, что если царица кого-нибудь отправила бы за Иудой, то она нашла бы способ перехватить этого человека. Или криками опозорить его перед людьми.
К Марии медленно подошёл Андрей, торопливо утирая потное лицо дрожащей рукой. Оглохший и ослепший от желания, он прерывисто дышал и ничего не мог сказать. Мария, поглядывая на окна и двери противоположного дома и смеясь над состоянием Андрея, с пренебрежением в голосе сказала:
– Я видела: учитель дал тебе деньги.
– Да. Вот возьми.
Он протянул монеты девице и схватил её за плечо влажной рукой, задерживая своё дыхание.
Мария, смеясь, указала пальцем на его оттопыренную тунику, на дрожащие колени и оттолкнула ученика.
– Хм, смешной.
Ей стало омерзительно от того, что этот юнец, как прежде, считал её проституткой. Она бросила на него ненавидящий взгляд, и её хорошенькое лицо исказила угрожающая гримаса.
– Отойди от меня, блудник, а то я позову людей!
Он не услышал её слова, но потрясённый её гневным видом, отшатнулся назад и оперся рукой о стену дома.
Впрочем, через две-три секунды лицо Марии стало озорным и лукавым. Она, весело притопывая ножкой по земле, оглядела пустынную улицу и протянула руку.
– Ну, давай сюда деньги, живущий блудом.
Она спрятала их в пояс и, уже равнодушным голосом сказав: «Я приду ночью. Жди меня» ушла.
Назаретяне плотно набились в небольшое помещение синагоги, привлечённые слухами о том, что давно пропавший Иешуа сын Иосифа, вернулся в город в состоянии душевного помешательства – ведь так говорил уважаемый фарисей Савл, член синедриона. И теперь Иешуа, помраченный умом и одержимый бесами вёл какие-то странные беседы и хотел говорить слово Божие в Божьем доме.
Изумлённые дерзостью безумца, люди не могли понять: почему Иешуа позволено было входить в синагогу? Да ещё говорить перед народом?
Огорчённый этими шепотками Пётр, не решаясь упоминать о Иешуа, как о Мессии, громовым голосом убеждал всех сидящих на полу в зале горожан, что его учитель пророк. Рыбак бил себя кулаком в грудь и призывал в свидетели Бога.
– На моих глазах творил чудеса. И здесь – пожелаете того – сотворит чудо.
Савл, сидевший в первом ряду перед небольшим столиком, на котором лежало «Святое Писание», взъерошенный, напряжённый от ожидания, кусал свои пальцы, поглядывал на людей, следил за Петром, бормоча:
– Да чтоб тебя повозка переехала, злыдень ты проклятый. Когда же ты угомонишься, бесом одержимый?