– Тогда мне понадобятся гвозди.
– Сколько?
– Сколько найдется, чем больше – тем лучше. А еще – двадцать локтей сосновых досок… Пожалуй, даже двадцать пять. И еще – троих плотников и кузнеца в помощь.
– Что ты задумал?
– Сделаем ежей!
– Ежей?
– Отстань, Апфус – проворчал Симон – Он знает, что делать. Кто тут, по твоему инженер?
– А я-то думал, что он твой раб – проворчал Йонатан и добавил примирительно – Доски я добуду к утру, даже не сосновые, а кедровые.
– Надо сейчас, а не к утру – нахально заявил Публий – Мы будем всю ночь работать. И кедровые не годятся – слишком твердая древесина. Только сосна.
Братья переглянулись.
– Ну что ж – задумчиво сказал Йонатан – Тогда, пожалуй, мы договорились.
– Ты можешь идти, инженер – сказал Иуда – Сделай все, что надо и подготовь своих людей к выходу на рассвете. Они справятся без тебя?
Итак, подумал Публий, меня отставляют в сторону. Это будет их, иудейская битва, а ты, самнит и раб, им не нужен. Какое славное решение и, главное, как тебе подходит! Созданные тобой машины будут убивать, а твои руки останутся чисты.
– Так как же? Справятся?
– Я скажу тебе это завтра – ответил Публий – Потому что буду там с ними.
Иуда посмотрел на Йонатана. Тот явно собирался что-то сказать, но, взглянув на молчащего Симона, осекся и тоже промолчал. В полном молчании Публий вышел из шатра. Только что наступила ночь и звезды уже зажглись в темном, безоблачном небе. Может быть, я последний раз вижу все это, подумал он. Какое красивое в Иудее небо, не хуже чем у нас, в Кампании. И как замечательно было бы видеть отражение этих звезд в прекрасных глазах цвета мокрого песка. Жаль, что это ему не суждено. Ну что ж, завтра эта проблема может разрешиться самым простым и таким легким образом. Он не заметил, как Симон вышел вслед за ним и, тронув за плечо, развернул лицом к себе.
– Ты принял решение и гордишься им, верно?
Публий молчал, не зная, что ответить. Гордится ли он? Вряд ли…
– … И ты, верно. думаешь, что это решение свободного человека?
– Ты сам относишься ко мне, как к свободному – пожал плечами Публий.
– Я отношусь к тебе как к рабу, просто ты этого не видишь… Или не понимаешь. И твое решение… Не знаю… Я не уверен…
– В чем ты не уверен?
– Я боюсь, что это было решение раба.
– Объясни!
– У нас нет времени. Ты уже решил, и я отношусь с уважением к твоему решению. А объяснение… Мы поговорим после битвы, если будет кому говорить и будет кому слушать.
Они помолчали, глядя на звезды, потом Симон сказал осторожно:
– Там, в доме… там твоя жена. Она пришла из Модиина и, наверное, ждет встречи с тобой.