Норманнами же являлись северные воинственные люди, терзавшие и обворовывающие всю Европу, но со славянами ведшие товарный обмен, поскольку те держали важный торговый путь. У норманнов не было развитой политической силы и государственного строя, как бы они смогли упорядочить жизнь чужого народа. Как бы они смогли помочь славянам урегулировать отношения с Византией и Хазарией, выстроить города, если у самих не было предпосылок к таким умениям.
Территориальное взаимодействие с норманнами неоспоримо, так же как и их культурное влияние, и происходило все это вследствие мирного сотрудничества. Таковое же прослеживалось и с другими выше представленными народами. Все это показывает, что наша культура и история строится на объединении наследия разных народов, и, убрав влияние одного из них, исчезнет целый пласт мировой памяти. Это не означает, что мы лишены индивидуальности. Быть может, все это означает, что сила русского народа в том, что он умеет объединяться с другими, не теряя достоинства и оставаясь в рамках мирового закона. Ведь мы всегда могли находить общий язык с людьми чужих культур, оценивая только их душевные качества. Принимали от них модные тенденции, но никогда перед ними не заискивали, и никогда не позволяли от них к себе несправедливого отношения.
Греческая культура похожа на русскую тем, что представляет собой такое же многообразие и наслоение мифов, сказаний и легенд, собранных от предшествующих цивилизаций и близко живущих народов. Неповторимость же их кроется в характере, поскольку при столь близком контакте с врагами греков смогли завоевать, а нас нет. Быть может, из-за того, что многие части сказок наш народ интерпретировал по-своему, сохраняя особенности русской души, которая всегда радела за свободу. Потому у нас не приживались кельтские и германские мотивы, связанные с насилием и ужасами смерти, и греческие, где царит деловой подход между людьми и богами и склонность к познанию мира.
Для русского человека было первично доверие миру, понимание его выражалось через чувствование. Смерть в каждой сказке подобна переходу на новый уровень. Попадая в подземные царства или в избушку на курьих ногах, герой всегда осуществляет поиск своего «я», и, двигаясь согласно указаниям его помощников, постепенно растет над собой прежним.
В этом и многом другом наши представления ближе всего к индийской философии. Например, если рассмотреть их чрезвычайно интересный загробный мир, то окажется, что понятий «рай» и «ад» как таковых нет, есть обители различных богов – Индры, Ямы для последователей дхармы, и несколько уровней Нараки, для ее нарушителей. После смерти человек попадает куда-либо, согласно своим деяниям при жизни, но пребывание там не вечно, а лишь пока не утратится действие заслуг или провинностей. Затем уже человек перерождается с кармической установкой от прошлого воплощения.