С тех пор незнакомец являлся несколько раз. И однажды открылся Любаве. Рассказал, что он не кто иной, как сам Семаргл, бог огня. Теперь-то ей ясно стало, как он невредимым проходил сквозь пламя.
Когда Любава умолкла, в избе сгустились сумерки. Погас огонь в очаге – лишь алел последний уголек. Мальчишки сидели перед ней, ошарашенные рассказом. Им представилась Любава – молоденькой девчонкой, чуть старше, чем они сейчас. Наконец Вольга решился задать ей вопрос, который уже давно мучил и его, и Мишату.
– Так кого же из нас тебе принесли?
Любава посмотрела сперва на одного парня, потом на другого, широко улыбнулась, и взлохматила обоим непослушные вихры.
– А я уже и забыла. Вы оба маленькие были, рыженькие… Придет пора, вспомню.
– А чего от тебя этой тетке надо? Усладе?
– Услада была подругой Загляды. Видно, до сих пор считает, что она погибла из-за меня.
– Может, ей объяснить? – Мишата сжал кулак и выразительно на него посмотрел.
– Она не поймет. Это только настроит ее против меня.
– Так что же нам теперь, придется и из Рябинового лога уходить? – Мишата был расстроен.
– Зачем? Только от того, что она говорит обо мне гадости? Так ярмарка закончится, и она уедет.
Тёплым солнечным вечером парни и девушки собрались на лугу у реки и решили играть в Змея. Бросили жребий – кому быть «Змеем». Первым выпало водить Нечаю. Он надел клыкастую размалёванную личину, и все кинулись от «Змея» врассыпную. Как ни быстр, ни ловок был Нечай, а попробуй – поймай кого-нибудь, если под личиной ничего не видать.
Лишь одна стройная фигурка не ускользала от «Змея», а, казалось, наоборот, хотела попасться. Она крутилась вокруг него, едва не задевая пёстрой понёвой. Нечай пару раз почти схватил её, но девушка всякий раз со смехом ускользала. Вот наконец ему удалось ухватить рукав рубашки. Если бы не широкое медное запястье, на белой коже остались бы синяки. Нечай снял личину, чтобы разглядеть: кто же ему попался. Это была Забава. Отец девушки был кузнецом, и, видно, поэтому волосы у Забавы удались рыжими, как язычки пламени, по светлой коже рассыпаны искры веснушек, а глаза, обрамлённые длинными тёмными ресницами, чернели, как угольки. Забава смотрела на Нечая дерзко и весело, словно это она поймала его. А под этим весёлым, искрящимся взглядом, как тёмные камни под озёрной водой, прятались тоска и надежда. А рука послушно лежала в жёстких пальцах сына старейшины.
– Ну, можешь требовать выкуп… – проговорила красавица. Если уж «Змей» схватил тебя, остаётся либо откупиться, либо искупаться в холодной воде.