Крайнего напряжения достигла обстановка в кубинском правительстве и войсках на Кубе. Фидель Кастро считал, что американцы могут начать бомбардировку военных объектов острова и отправил Хрущеву Н.С. телеграмму, в которой выразил опасение, что США в ближайшие часы подвергнут огневому налету территорию Кубы.
***
На Кубе у солдат не выдержали нервы, и они сбили американский самолет, во время очередного разведывательного полёта. Пилот самолёта У-2 погиб. Реакция генералитета EXCOMM была единодушной: разбомбить ракетные установки на Кубе. Но Кеннеди медлил. Он допускал, что инцидент мог быть случайностью.
***
…Вечером 26 октября в адрес Кеннеди пришли два сообщения из Москвы. Одно – лично составленное Хрущёвым, в нём предлагалось вывести советские ракеты с Кубы, в обмен на снятие блокады, отказ США от вторжения на Кубу и вывод американских ракет из Турции. Другое, официальное письмо от Советского правительства, противоречащее первому посланию.
Белый Дом впал в ступор.
***
В субботу 27 октября 1962 года Джон Скали вновь вызвал Фомина в «Оксиденталь». Он был разъярён и обвинил советского разведчика в обмане и намеренном затягивании переговоров, для того чтобы закончить монтаж ракетных установок на Кубе. Фомин его успокоил и сказал, что всё, о чём они говорили в силе, но, налицо, бюрократические проволочки. Каналы связи на Москву забиты, Хрущев завален срочной информацией из многих стран мира.
Джон Скали направился прямиком в Белый дом и подтвердил Роберту Кеннеди о согласии Хрущева на сделку по мирному урегулированию кризиса.
Вечером 27 октября 1962 года Добрынин вручил официальное заверение Роберту Кеннеди, что ракетные базы на Кубе будут убраны, в обмен на демонтаж американских ракет «Юпитер» и вывоз их из Турции. После консультаций с Белым Домом было получено согласие президента США.
На следующий день пришёл одобрительный ответ от Хрущёва.
***
28 октября 1962 года Посол Советского Союза и представители США оформили сделку по примирению сторон в Организации Объединённых Наций.
Кризис, получивший в истории название «Карибский», был разрешён.
19 декабря 1962 года.
Москва готовилась к встрече Нового года.
Тася и Юра возвращались домой. На Чистых прудах залили каток. Вечерами включали музыку. По льду, вокруг искрящейся ёлки, на коньках плавно скользили пары.
Личико сынишки разрумянилось. Мокрый снег прилип к его пальто и шапке и плохо стряхивался.
Перед входом в подъезд Юра спросил:
– Мама! А сколько годиков исполняется папе сегодня?
– Двадцать семь, – ответила мама.
– А это меньше, чем сто? – продолжил диалог сын.