– Не зарекайтесь, Софи, – покачал головой Шастейль. – Если ваш нюх – или ясновидение – нас подвёл, кто знает, как надолго придётся нам растягивать скудные запасы пищи и что по причине отсутствия оной есть!
– Как же так, – вмешалась вдруг Мари, которая прежде такой привычки не имела, – вы же говорили про берег, и вдруг – растягивать?
– Я же сказал, на всякий случай, – возразил Жан. – Вдруг княжна ошиблась. Мы будем надеяться, а окажется, что всё напрасно.
– Тебя бросает из одной крайности в другую, – рассердилась Соня. – Я бы даже посоветовала тебе держать свои сомнения при себе. Еще накликаешь чего-нибудь…
– В самом деле, доктор! – Мари приложила забинтованную руку к груди. – Положимся на Господа. Помог же он нам уйти с корабля вовремя. Как подумаю, что ещё немного… – Она вздрогнула и перекрестилась.
– Ты боишься умереть от голода? – поинтересовался Жан, налегая, как и было сказано, на правое весло.
– Я боюсь за госпожу, – сказала Мари и посмотрела на Соню таким влюбленным взглядом, что у Сони от умиления на глаза навернулись слезы.
– Спасибо, Мари, – шепнула она и кончиками пальцев осторожно коснулась её щеки. – Нам остается молиться и грести туда, где должен быть берег.
Берег всё же оказался не так близко, как всем троим хотелось бы. Да и Жан, непривычный к такой тяжелой работе, как гребля, утомился и уже веслами еле шевелил.
Внезапно он перестал грести и насторожился, вытянув голову в ту сторону, в какую до сих пор греб.
– Слышите? – спросил он шепотом.
– Кажется, звонит колокол, – неуверенно проговорила Мари.
– Колокол? – встрепенулась Соня, которая до того времени сидела, погруженная в свои невеселые думы.
– Мне тоже показалось, что колокол, – подтвердил Жан.
Соня прислушалась, но ничего не услышала. Видимо, озарение, пришедшее к ней, вовсе не походило на легендарный дар предков. А явилось лишь недолгим отзвуком его. К счастью, его хватило на то, чтобы грести в правильном направлении, как хотелось думать.
– Давайте, господин граф, я сяду рядом с вами и буду грести здоровой рукой, – предложила Мари, – так мы доберёмся быстрее.
Жан молча подвинулся на сиденье, позволяя девушке взяться за весло.
Туман появился так неожиданно, что сидящие в лодке даже не успели сообразить, что произошло. Вдруг появилась перед глазами серая пелена, словно до тумана сгустилось само время, и в наступившей тишине было слышно лишь, как опускаются в воду вёсла: шлёп, шлёп! И звук капель стекающей с вёсел воды.
Соня испытывала жутковатое ощущение: как будто некий могущественный волшебник поместил их вместе с лодкой в тесный узкий сосуд и плывут они в этом сосуде к его горлу, у которого их поджидает разинувшее рот чудовище, которое попросту втянет их в себя…