– В детстве Жюстен мечтал стать бродячим артистом, – с улыбкой пояснил де Мулен. – И, как выяснилось, зря я его ругал. Вот нашёл же он для вас платье. И кто знает, сколько ещё путешественников смогут воспользоваться его старинной гардеробной…
Заметив, что она больше не глотает еду, а лениво пробует изыски Жюстена, Арно де Мулен опять стал вовлекать Соню в разговор. Наверное, для разбегу он стал рассказывать о себе, будто подавая гостье пример откровенности.
– Слышали вы, милое дитя, о рыцарях Мальтийского ордена?
Услышав, что де Мулен опять обращается к ней «дитя», княжна сочла, что стоит ему на это дружески попенять.
– Увы, дорогой хозяин, я давно не дитя.
– Для меня – дитя, – проговорил тот менее уверенно, но спросил: – Простите, пожалуйста, за вопрос – надеюсь, он не покажется вам недостойным… Вы замужем?
Соня открыла рот, чтобы выпалить привычное «нет», и… запнулась. Отчего‑то впервые язык отказался повиноваться ей и сказать заведомую ложь.
– Видите ли, мсье Мулен, у меня был муж, но вот уже полгода, как он… уехал по своим дипломатическим делам в Австрию и пропал, от него нет никаких известий. Так что я теперь и не знаю, как ответить на ваш вопрос: кто я – замужняя женщина или вдова?
Соня замужем! Давно ей нужно было встретить человека, который своим вопросом вернул бы её на грешную землю. Замужем! А между тем её муж, внезапно вернувшись, мог бы предъявить ей существенные претензии как к женщине, которая не всегда помнила о таком понятии, как супружеская верность. И даже собиралась выйти замуж за одного англичанина, которого злая судьба отправила в потусторонний мир, не дав молодому человеку подольше насладиться жизнью…
– Стоит ли, хозяин, заставлять нашу гостью предаваться печали после того, как она и так перенесла много несчастий, оказавшись одна и без средств к существованию в незнакомой стране… Должно быть, ангел-хранитель привёл бедную женщину к нашей двери для того, чтобы мы могли помочь мадам Софи, не задавая неприятных вопросов.
Арно де Мулен быстро закивал, соглашаясь со своим немногословным, но таким сообразительным слугой.
– Вы упомянули неких рыцарей, мсье Мулен, – напомнила Соня. Она вовсе не хотела, чтобы мужчины причитали над её нелегкой судьбой. Это удел женщин. Она ещё успеет осознать всю величину своих потерь и тяжесть того положения, в котором волею рока очутилась. – Отчего-то я думала, будто рыцари жили в давние времена и в наше время уже никто не поклоняется Прекрасной Даме.
– Прекрасной Даме… – повторил он задумчиво. – Мне трудно об этом судить. Наверняка такие люди есть, просто называются они по-другому. Но есть и рыцари, которые поклоняются святому Иоанну Иерусалимскому, который с одиннадцатого века считается покровителем нашего духовно-рыцарского ордена. Члены ордена давали присягу на верность великому магистру, обеты целомудрия, личной бедности, повиновения, милосердия и благочестивых деяний. И после того, как в шестнадцатом веке император Карл Пятый подарил ордену остров Мальта, его стали называть Мальтийским орденом Святого Иоанна Иерусалимского.