– Погодите, Пабло, – смеясь остановила его Соня, – я еще даже не успела умыться.
– Вода! – вскричал Риччи. – Вы правы, я не распорядился, чтобы принесли воду. Бенито!
Он опять закричал так громко, что Соня вздрогнула.
– Сейчас принесут, – отозвался тот откуда‑то из глубины дома.
Жан Шастейль, извинившись, вышел. Скорее всего, он тоже решил, что ему нужно присмотреть за ретивыми слугами соседа.
Через некоторое время в двери дома закатили огромную деревянную лохань.
– Вы сможете помыться с дороги, – продолжал суетиться вокруг Сони сосед‑художник. – Кстати, насчет воды: у вас во дворе есть прекрасный колодец. Вода в нём чистая, холодная…
– Но тогда зачем же вы приносили ее из своей усадьбы? – удивилась Соня.
– Потому что у вас нет слуг. Я не имею в виду вашу горничную. А те мужчины, которые есть, не в обиду будет сказано сеньору Жану, вряд ли смогут нести на плече бочку воды, как мои ребята… И потом, это такой прекрасный повод – дать человеку воду. После этого вряд ли он сможет указать тебе на дверь.
– Вы думали, что я стану указывать вам на дверь? – изумилась Соня. – Но почему?
– Потому, что я не знатен, потому, что нас не представили, и я просто вам навязался. Мало ли, аристократы так капризны… Я пойду на кухню, взгляну, моя кухарка успела для вас что-нибудь приготовить или нет.
– Погодите, Пабло, – Соня запнулась, – но эти вещи, мебель… вам самим они, наверное, нужны.
– Не нужны! – радостно закричал он. – Не нужны! Отец запрещал нам продавать вещи, а мне тоже хотелось чего‑нибудь покупать. Дошло уже до того, что по дому приходилось не ходить, а пробираться! Понимаете, как по узкой тропиночке. Но о том, что вещи нельзя дарить, разговору не было. Представьте, ваше сиятельство…
Чувствовалось, что ему приятно произносить это обращение, – он совершенно свободно общается с аристократкой, пусть и иностранкой. Мало того, она пользуется услугами Риччи. Да она от него зависит! По крайней мере на сегодняшний вечер и ночь.
– …Одно время я даже хотел организовать… что‑нибудь вроде странноприимного дома или гостиницы для бедных, чтобы туда всю мебель можно было отдать. О, я просто мечтал, что в один прекрасный день проснусь в совершенно пустой комнате… То есть в той, где нет никакой мебели, кроме кровати, на которой я сплю…
– И по какому принципу вы носите ко мне в дом мебель? – улыбаясь про себя, спросила Соня.
– Я приказал слугам брать то, что с краю. Теперь Бенито шепнул мне, что по залу – заметьте, раньше это был танцевальный зал! – можно проходить почти свободно. – Его глаза алчно блеснули. – А у вас, я заметил, так много места!