– Я позвоню тебе, если что-то прояснится… Думаю, рано или поздно она объявится… Не может она просто исчезнуть, правда?
– Правда, – кивнул он и надолго замолчал. Пока не довез её до работы.
Хотел что-то сказать… Губы шевельнулись, но тут же упрямо сжались. Хотя Рита всё равно знала, что он хотел спросить: «Ты сегодня не задержишься?» Но почему-то не спросил. А она бы ответила:
– Я приду пораньше.
Если бы Юля могла видеть сейчас их обоих, она была бы удовлетворена. Маргарите казалось, что девчонка именно этого хотела. Чтобы оба супруга взглянули на неё другими глазами. Оценили. Поняли, что она не из тех, что покушается на чужое… Что из-за неё никто не пострадал. А если она пострадала…
Но вряд ли бы Юля приняла объяснение Маргариты, что им просто сейчас не до неё. Выходит, ей следовало сидеть и ждать, когда у них образуется время, чтобы уделить его Юлии Василевской? А до того принимать как должное их потребительское отношение к ней.
Маргарита сидела во врачебном кресле, забыв снять с двери собственноручно написанное объявление. Может, потому к ней в кабинет никто не заглядывал?
Она понимала Юлю, и в то же время злилась на неё. Не до церемоний сейчас! Рита и так разрывалась между Аркадием, который не хотел больше ждать, а чуть ли не требовал ускорить выяснение отношений со Львом, и теми обстоятельствами, которые не позволяли ей уделять достаточно времени любимому человеку. Она пыталась найти выход из, кажется, безвыходного положения.
– Никто не может держать человека при себе насильно! – злился он. – Если ты не хочешь, чтобы я с твоим мужем поговорил, говори сама, но так больше не может продолжаться!
Лев не желая ничего понимать, смотрел на неё зверем – как ни смешно это звучит – и не хотел ни в чём пойти ей навстречу. Не было сил выносить эти его презрительные взгляды, будто Рита ему во всём не призналась, а продолжала изменять втайне от него, такая вот шалава-жена.
Но ведь другие же люди как-то разводятся! Что в этом такого необыкновенного?! Не средние века.
А хуже всего то, что напряжённые отношения между родителями рикошетом отзывались на ребенке. Он стал нервным, пугливым, требовал, чтобы в его спальне не выключали свет. Или чтобы мама спала рядом с ним… А если засыпал один, то потом кричал во сне.
Её бы на место Риты, эту гонористую девчонку!.. Между прочим, появись она, Маргарита бы ей ни слова упрека не сказала…
Интересно, она была со Львом потому, что Рита её об этом просила, или потому, что сама им увлеклась? А если бы Маргарита передумала уходить к Аркадию?
Она поймала себя на этой мысли и невесело улыбнулась. Ещё бы ей упрекать свою медсестру в том, что та переспала с мужчиной, с которым жена не спит уже второй месяц. Что же ему, в бордель ходить?