– Мужчина сначала смотрит на ноги. А ножки у меня вполне приличные. И только потом поднимает взгляд. А с лицом у меня уже все в порядке. Да здравствует декоративная косметика!
С людьми она обращалась так же, как в детстве с чужими игрушками. Пока человек был ей нужен, Быстрова перед ним крутилась-вертелась и в глаза заглядывала. Когда же надобность отпадала, любого она отталкивала без сожаления.
Конечно, я и сама далека от идеала. Не судите и не судимы будете. Вот сейчас подумала о Ленкином дне рождения, и в голове тут же нарисовалась картина: входим мы с Сергеем в ее квартиру, а Быстрова, вся в импортной косметике, которой пользуется виртуозно, смотрит на моего мужа огромными зелеными глазами и с придыханием говорит: «Какой потрясающий мужчина!» – и бросает на него призывный взгляд.
Сергей, как ни странно, в амурных делах не искушен. Он и не хотел бы откликнуться на призыв этой искусительницы, но природа оказывается сильнее его. К тому же он не знает, что брови и ресницы у Ленки рыжие и потому без косметики не очень заметно, какие у нее красивые зеленые глаза. На первый план в таком случае сразу выступает нос, который у нее великоват. Но в этот вечер она накрашена, и ее макияж великолепно сочетается с серебристо-пепельными волосами.
Нет, только круглая дура может пойти со своим мужем в такое место, где его могут увести. Или хотя бы на время сбить с пути истинного… Господи, ну что за мысли приходят мне в голову!
– Пойдем, если тебе этого хочется, – неожиданно легко согласился на мое предложение Сергей, когда я вечером сказала ему про день рождения Ленки.
– Не то чтобы очень хочется, но эта настырная баба взяла с меня честное слово.
– За что я люблю тебя, Ларчонок, – муж уткнулся мне в шею, – так это за то, что ты все еще следуешь таким понятиям.
– Только за это? – прикинулась я удивленной.
– А есть еще за что? – нарывался он.
– Уйду я от тебя… спать в кладовку.
– Ты же мышей боишься.
– Ты-то откуда знаешь?
– Догадался!
– Сергей-воробей, на кадушке сидел, всех лягушек поел!
– А вот за это тебя придется наказать.
Наказание растянулось, так что я даже устала. Но, уже засыпая, вспомнила и встрепенулась:
– Не забудь, что мы в отпуске. Ладно?
– Что ты имеешь в виду? – не понял он.
– В шесть утра просыпаться не обязательно.
Сергей проснулся позже шести – в половине седьмого. Я из принципа провалялась еще час, а когда перед завтраком зашла к сыну, увидела, что он сидит один на ковре и занят с игрушками. Я была уверена, что он с няней. Обычно она приходила в половине восьмого. Но сейчас было уже девять часов!