– Правильно говорил мой дядя: не верь женщинам! – Нури, недобро усмехаясь, стоял рядом с нею и протягивал к руку ладонью вверх.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Давай сюда пистолет старлея. Думаешь, я не заметил, как ты его подобрала? Или забыл?
Эльвира сунула руку за спину и, доставая пистолет, будто невзначай, нажала на предохранитель.
За последнее время с нею так много чего произошло, что ее уже не пугала ни внезапная перемена казавшейся благоприятной обстановки, ни оружие, время от времени попадавшееся к ней в руки. Она как будто привыкла, находиться в экстремальном режиме. Вместе с этим обострилась ее интуиция. И реакция. Даром, что ли, одно время она занималась гандболом.
Наверное, поэтому Эльвира не стала вытягивать руку с пистолетом вперед, а прижала ее поплотнее к ребрам – Нури для того, чтобы отобрать у нее пистолет, придется делать лишнее движение. Между прочим, оно может быть опасным.
– Давай я не буду тебе его отдавать. Снятое с предохранителя оружие может выстрелить даже от неловкого движения.
Он невольно сделал шаг назад.
– Будет лучше, – сказала Эльвира, – если ты потихоньку выйдешь наружу и закроешь за собой дверь.
В глазах его появилась смесь удивления с уважением. Он послушно взялся за ручку двери и потянул ее на себя.
Едва дверь закрылась, как девушка бросилась к ней и задвинула на засов, отступая в сторону. И вовремя. Нури со злости выстрелил в дверь. Правда, всего один раз. Наверное, у него нет запасной обоймы, и потому патроны приходится беречь.
Как бы то ни было, Эльвира решила, что нужно торопиться.
Она бросилась к лежащему Звонаревуи, обламывая ногти, стала его развязывать.
К счастью, он уже пришел в себя. Смотрел на Эльвиру, будто силясь что-то вспомнить.
– Чем он меня ударил?
– Кажется, ребром ладони, – сказала она, заранее стесняясь того, что ей придется разъяснять старшему лейтенанту причину ее временной консолидациис преступником.
Ну, или боевиком. Она не могла подобрать слова, чтобы назвать Нури так, как он того заслуживал. Вот зачем ему понадобилось пугать Эльвиру? Продолжал бы по-хорошему к ней относиться и, кто знает, может, все закончилось бы хорошо. Для всех троих.
– Воинственный народ, – сказал Звонарев, ни к кому не обращаясь и растирая руки, – нам со своей безалаберностью есть, чему у них поучиться.
– Ваше оружие, возьмите, – Эльвира протянула ему пистолет, как учили все в том же кино, рукоятью вперед.
– Спасибо. Не хотелось бы писать докладную о том, как некий молодой кавказец сумел меня разоружить.
– Это я ему помогла, – сообщила Эльвира, решив на всякий случай сразу во всем признаться, чтобы потом не было никаких недоразумений.