– Только попрошу не подныривать, – просит Юлия, – я вовсе не хочу выглядеть медузой Горгоной с торчащими во все стороны волосами.
– Устанешь, держись за моё плечо, – ласково советует подплывший к Евгении Виталий.
Роберт, услышав, хмыкает.
– Мне сказать такое и в голову не стукнет. Скорее, мне придётся держаться за Юлькино плечо – она плавает, как рыба. Когда-то давно, в наш медовый месяц на море, она нырнула и, наверное, с минуту не показывалась. Я чуть не поседел от страха!
– Ну уж и минуту! – говорит подплывшая Юлия – Каких-нибудь секунд тридцать, не больше!
Все плывут медленно, даже лениво, а она и вправду, как серебристая рыбка оказывается рядом то с одной, то с другой стороны от них. Будто успевает сплавать по каким-то своим рыбьим делам, а потом возвращается, узнать: ничего интересного не случилось в её отсутствие?
– Где ты так научилась плавать? – спрашивает Евгения, которую мама в детстве водила в бассейн.
– Я родилась на море. В Крыму.
– Не верь, – посмеивается Роберт. – Она в воде родилась.
Он сейчас другой. Будто море растворило в нем раздражение собственной супругой.
– Плывём обратно, – предлагает Виталий; на него, кажется, меньше всех подействовало колдовство ночного моря.
Как успела заметить Евгения, ему больше нравится свет, блеск, больше шум, чем тишина. Он просто слушает, а не прислушивается, как, например, Юлия. Кажется, философия – заразительная вещь!
Вот ничего и не произошло. Необычного. Из моря Евгения выходит не скукоженной губкой, а будто Афродита из пены. Необычайная легкость во всем теле охватывает её. Все – напряжение, волнение, усталость – смыто водой. Осталось тихое умиротворение, желание брести куда-то и что-то про себя мурлыкать.
Так они вчетвером и прибредают к бару с открытой верандой.
– Пора, однако, согреться, – говорит Роберт, и вдвоем с Виталием они идут к стойке, где собралась небольшая очередь.
Женщины садятся за свободный столик.
– Ты смотришь на меня изучающе, – замечает Юлия. – Хочешь о чём-нибудь спросить?
– Боюсь, это будет бестактно.
– Ты не бойся. Раз тебе что-то кажется ненормальным, надо выяснить, почему.
– Роберт… Он так с тобой разговаривает, будто постоянно чем-то раздражен.
– А это так и есть. Пять лет назад я ему изменила…
– Пять лет назад!
– Но как? Не просто раз оступилась, а почти два месяца жила с другим мужчиной. Хочешь знать, чем всё кончилось? Блудная жена вернулась в лоно семьи. Робик умолял одуматься, обещал, что всё простит и забудет! Я вернулась, но оказалось, что забыть невозможно. Ни ему, ни мне. Мужчина может изменить пятьдесят раз и забыть об этом, но одну твою измену он будет помнить всю жизнь! Удивляешься, что я тебе так сразу всё выложила? Я привыкла, что об этом все знают: моя мама, его мама, мама того человека… Они все накинулись и стали растаскивать нас в разные стороны. Во имя какого-то блага. Это было благом для всех, кроме нас самих.