Правда самый крупный феодал здесь был один – Атлантида. В её сердце гудел улей политических страстей. Капиталисты, монархисты, демократы… все пытались навязать свои идеалы справедливости.
– В мире уже давно установился социально-демократический порядок. Зачем возвращаться к старому, наступая на одни и те же грабли по сто раз!– вступали в спор одни, но тут же прямо противоположное им внушали другие.
– Вы разве не видите, что у нас прекрасно работает монархическая система правления? – доказывал своё ректор.
– Вы бы пошли, да поспрашивали людей, нравится ли им монархия? – ехидно спросил в ответ Стрижевский.
– Да они и не в курсе, что это, да и что им самим нравится, они также не в курсе!– усмехался Соколов, который стоял в сторонке от споров.
– Если дать им выбор, они поймут, что хорошо, а что плохо!– поддерживала Стрижевского Елизавета Кусаинова.
– Бред! На то и нужен руководитель, чтобы указывать направления движения! Что эти первобытные могут понимать! – доносилось из лагеря ректора.
– Благодаря нам, они уже не первобытные! Это вам известно? – Елизавета скрестила руки на груди.
– Вот! Это мы и пытаемся вам доказать. Они не в состоянии перепрыгнуть во времени как мы: из дикарей в одночасье подняться на несколько ступеней вверх. Но благодаря нам они довольно далеко продвинулись в эволюции!– не отпускал Карл Вебер.
– Ну как вы не понимаете, они не могут знать, что к чему, а мы? Мы не спускаемся вниз по лестнице? Их положение – это наш культурный уровень!
– С волками выть – по волчьи выть!– с искривленным от ярости глазами выплюнул слова Вебер.
– Я буду требовать переизбрания! Вы не достойны почетного звания ректора Атлантиды! – в расстроенных чувствах хмуро буркнул Колесов Всеволод и вышел из зала обсерватории.
Споры не утихали ни на день. Те, кто не мог смириться с положением вещей, уходили из Атлантиды. Таким образом за пятьсот лет страсти улеглись и благодаря неравнодушным людям Атлантида достигла своего культурного пика.
Жизнь устаканилась. Сельскохозяйственное и другие мелкие производства исправно работали, а институт потихоньку возвращался к прежней научной и образовательной деятельности. Атланты учили своих потомков. Не все факультеты и кафедры работали в прежней своей компетенции, многие сосредоточились на педагогической деятельности. Лишь некоторые были востребованы как специалисты, как ученые в эту давнюю эпоху позднего палеолита.
Геологи стали просто необходимы, как воздух, как вода. Они не оставались без работы, пожалуй, ни в одну из эпох. Даже когда и специальности такой не существовало – геолог, находились люди способные найти среди сотен камней кремний, и изготовить из него «острые» ножи, топоры и скребки; драгоценный камушек – сердолик или бирюзу – для своей возлюбленной; хороший, жирный кусок глины – для сосуда, и странный жёлтый материал, оплывающий в костровище – для прочих изделий.