Дальше они шли молча, весь день не проронив не слова. И только на следующее утро достигли они колодца Иакова, находящегося за городом Шомрон. Иисус остался отдохнуть в одиночестве, а Иуда отправился в город разузнать, прибыли все остальные ученики или нет к месту встречи.
Несколько дней они провели в Самарии. Когда собрались все двенадцать, двинулись обратно в Галилею к берегам озера. Братьям Заведеевым нужно было помочь отцу с ловом рыбы. А Иисус захотел по дороге навестить в Кане мать. Несмотря на то, что отцом он чаще называл Бога, было видно, к земным своим родителям он испытывает нежную привязанность и любовь и всячески поддерживает семейные связи. Обе сестры искренне верят в него, а братья хоть завидуют и ревнуют, но тоже стараются его оберегать по возможности. Видимо, женские сердца более податливые и чуткие.
Женщин за ними ходило множество, Иисус знал их по именам и радовался каждому милому личику, как цветку, ребёнку или другому совершенному творению божьему. Он прощал им все грехи, потому что происходили они не от злобы, и не от корысти, а от несовершенства мира, в котором слабый пол чаще становится объектом мужской агрессии, чем любви. И главным итогом этого несовершенства было страдание. «Грехи творятся в страдании, или в попытках его избежать», – говорил он.
Будучи в Кане и впервые посетив дом Иисуса, увидев Марию, Иуда почувствовал трепетный ореол святости этой семьи, и с этим открытием в нём проявилась робость в отношениях с Марией и Иисусом, а позже даже какой-то комплекс. Его только здесь и сейчас пробрало чувство всей нереальности и эпохальности того, во что он так легкомысленно ввязался. Столько всего он увидел и пережил к этому моменту!
Наутро во время завтрака в дверь кто-то стал громко стучать и криками выманил на улицу почти всё семейство. Джошуа вышел чуть ли не последний и увидел запыхавшегося Антония. Старичок загнал себя до смерти, торопясь в этот дом, и сейчас заходился в приступе невыразимого кашля. Джошуа подбежал и начал выспрашивать:
– Что привело тебя сюда, старина? Ты совсем извел себя, как можно в твоем возрасте, случилось что-то?
– Джошуа?.. Да…да…да…В моем возрасте, умереть не страшно, потерять страшнее, – он подтянул Иуду за ворот и спросил на ухо: – Это он?
– Уверен, – так же шепотом ответил Джошуа.
– Мальчонка, сынок мой, Миха, упал, два дня как. Душа неспокойна. Жар не спадает, он без сознания, боюсь, умрёт мальчонка. Спаси его, молю! – уже ползком добрался он до Христа.
– Иуда. Он верит, что я спасу ребёнка по одному твоему слову? – мягко спросил Ила.