Наверное, она посчитала меня придурком. Я ушел не прощаясь. Набрел на маленький уютный кинотеатр и попал — вторично — на ленту «Золотой каньон шерифа». С рождения во мне живут другие, неизвестные ученому оперотряду аксиомы. Вот почему мои «сапоги» дорогу знают.
Оказавшись в кадре, присел на горячий камень. Команду шерифа пропустил вперед, и вошел в каньон один. Мне их золото не нужно. Ведь шериф каким был до каньона, таким и выйдет обратно.
Герои фильма за поворотом ущелья уничтожают друг друга. Слышны выстрелы, крики… Излучение золота действует-злодействует. Мне надо осмотреться.
Над головой застыл термоядерный взрыв, воздух колеблется пьяным маревом, по отвесным каменным стенам скользят алые пятна. До конца сценария полчаса. Могу на камне дождаться шерифа с призами. Но зачем они мне?
Поднимаюсь, и солнечный взрыв сдвигается с мертвой точки. Разом приходят в движение горы по обе стороны каньона. Алые пятна сливаются в темнеющие полосы, собираясь в багровый занавес. Это знак — мне надо пробиться сквозь него, и войти в другое пространство. Оттуда нет обратной дороги. Мир желтого золота и красных шерифов останется без меня. Мой путь — в иное измерение.
Из зрительного зала вышел последним, так и не поняв — прошел я свой каньон или это предстоит сделать. Вопрос прекратил сновидения на целый месяц, и распался на веер меньших вопросиков.
* * *
Сменить профессию на должность, внутренний мир на внешний со всеми удобствами? Заманчиво… На это не требуется ни гениальности, ни даже таланта. Путь шерифа… Разве не по нему идут мои сокурсники? Отличаюсь от них лишь отсутствием третьей волосатой руки-лапы.
Я снова закачался? Следует ожидать реакции. Точнее, коррекции… Она не замедлила.
Очередным утром на выходе из подъезда меня поджидала овчарка килограммов на девяносто. Синеватый оскал, рычание, красные точки в глазах. Те самые красные точки… Не собачьи глаза, а живые пентаграммы. И ярость в них совсем не животная. В отряде хозяина Тьмы не только люди… Да что же такое получается? Он обещал мне с черной улыбкой поддержку, всевозможные призы и награды. Ладно, люди слово не держат, я успел привыкнуть. Но он? Он на меня пса своего натравливает! Собакевича я не испугался, и зверь отступил. Но куда я лезу?
Курс тихо лихорадило, обострилась борьба эгоизмов. Нет, она постоянно обострена, но я находился вне процесса. Владельцы накачанных мышц и навыков борьбы демонстрируют физическое превосходство. Метящие на место в адъюнктуре блистают цитатами из рефератов и смотрят на окружающих из-за облаков. Те и другие владеют правом распределения в центр Империи. Приходится противостоять там и тут. Внутреннее напряжение растет. Как и в Институте, золотых медалистов и краснодипломников выращивают с первой оценки.