В отдалении за ними просматриваются здания, сооруженные из камня, древнего происхождения. Местность несомненно горная. Видны пальмы, цветущие кусты.
В стороне от трех властителей замерла небольшая группа советников в полевой форме, с блокнотами и компьютерами в руках. Мы не успели к началу разговора. Говорит храмовник:
— Да, мы потеряли страну, возведенную предками. Но мы — на пороге Энингии! Разве такой исход не выше любых страданий?
О, да иерарх оправдывается перед Анваром. Ай да я! Годы назад он — я! — самостоятельно изучил два языка: Коламбийской Федерации и Последнего Откровения. И оба как нельзя к месту-времени.
— Вы посеяли разруху и гибель в своем мире. И за это хотите в дар себе, — не народу! — обрести рай на чужой земле? Ваши заблуждения страшнее гибели, хуже самой страшной смерти. Вы обманули самих себя.
Рассмеялся генерал, опираясь на силу, спрятанную в скалах:
— Ха-ха… Кто преградит нам путь?! Уж не ты ли, седобородый одинокий старец?
Анвар улыбнулся. Говорил он негромко, спокойно, тем заставляя собеседников напрягаться.
— Я? Может быть. И, возможно, не только я…
Храмовник в скромной рясе, без орденов почета, ведущий в тройке. Он полуобернулся, простер руку назад. В глубине картины, огибая горную гряду, течет река под прерывистым слоем тумана. У храмовника густой баритон с грудным тембром, звучит красиво, внушительно.
— Имя одной реки Фисон, имя второй реки Гихон, имя третьей реки Хиддекель, четвертая река… Четвертую ты видишь, старец. Мы у входа в Энингию! Ну почему мы должны отказаться?
В последней фразе он сорвался на фальцет. Как мальчик, у которого грозят забрать игрушку. Слушая, вспомнил кусочек тумана с красноглазой медузой, виденный Анваром в Храме. Из тех ли медуз, что блокировали берега Империй?
— О, услада глаз моих! О, неужели? Ты на самом деле тот самый Анвар? Дорогой, он присоединился к нам? Как мило!
Это пропела подплывшая к генералу крутобедрая дамочка в красном полубикини. Невероятного размера молочные железы, на твердом лице крепкий слой косметики. Я поразился любовному вкусу генерала. Анвар ее не услышал и не заметил. Гражданский иерарх строго спросил:
— Ты вступишь в наш оперотряд? Нет? Ты же из нас! И не забывай, Сурия дала тебе все, что ты имеешь. Вспомни, блудный сын! Поселиться в Энингии, расстаться с немощью и сединами…
Я не видел глаз Анвара, но голос пронизан презрением:
— Что вам мои слова? Лучше напомню послание через брата Исайю…
«Так вы говорите: «мы заключили союз со смертью и с преисподнею сделали договор; когда всепоражающий бич будет проходить, он не дойдет до нас, — потому что ложь сделали мы убежищем для себя, и обманом прикроем себя».