— И куда они делись? — не скрыл недоумения Нур.
— Никуда, — ответила Кея, — Вы смотреть не умеете. А они смотрят на вас. Лучше бы вы вернулись. Пока…
* * *
— Итак, они умеют переходить из одного энергоуровня в другой, менять спектр проявления в широком диапазоне, — подвёл итог Нур, присев на диван рядом с Ефремовым, — Едят всё подряд. Сожрали психокопию, и не подавились.
Эрвин добавил, осторожно устроившись рядом с Нуром:
— Придётся увеличить запас страховочной энергии. Захлопнем крышку саркофага, перенесем внутрь Сферы. Брамфатуру с Эрлангом Леда с Кеей переместят ближе к выходу. Остальное пространство Сферы надо заэкранировать. Я что-то умею, но понадобится помощь Ананды.
Сценарий оживления Эрланга в общих чертах созрел. Предстояло обдумать детали, рассчитать во времени все действия, согласовать их.
А мысль Ефремова, освобождённая электрошоком от неуверенности и сомнений, пыталась проникнуть в тайны чуждого мира. Он расслабленно откинулся на подушки, держа обеими руками чашу с медовым напитком. Чаша в его громадных ладонях казалась игрушечной. И говорил он совсем без заикания, негромко и спокойно:
— …медузы, кресты… По-моему, разные стадии или формы существования одного существа. А состоят они не из органов, как мы, а из клеточек-«огоньков». Огоньки-микроплазмоиды в совокупности и есть единое, как бы растворённое в воздухе безразмерное существо, контролирующее определённый кусок пространства. В нашем случае плато меж гор. Космодром или капкан… Нет, я далёк от того, чтобы предположить бытие одного суперорганизма, занимающего всю поверхность планеты. Он бы тогда уже воплотился в нечто более громадное, чем трёхмерный крест с распятием. А что касается форм, — медуза или крест, — они как-то связаны с психикой пришельцев. Они считывают информацию из нашего мозга. Может быть, и моего, я здесь самый слабый, несовершенный. И они были во мне до…
— Не журись, Иван, — успокоил его Демьян. — На твоей Земле в древности бродили дикие ящеры. Один из видов назвали ивантозаврами. В твою честь! Но как хорошо, что их здесь не оказалось, так ведь?
Ефремов посмотрел на него с удивлением и рассмеялся.
— А ещё на этом плато нет памятника вождю, — сказал он, продолжая смеяться, — И что интересно, никто мне не предложит поставить его здесь!
— Но ведь и премии не получишь! — добавил Демьян и тоже засмеялся.
— Но всё же я побывал в Сингапуре! — завершил беседу Ефремов, промокнув платочком слёзы расслабляющего веселья.