Он протянул чашечку, выросшую в пространстве Сферы.
— Девочка Азхара! Плесни-ка мне чуток. Да покрепче, подушистей.
Азхара улыбнулась сразу Фиргуну и Ефремову. От движения руки рукав лёгкого платья с цветочками на голубом фоне разнёс по всему помещению аромат утренней лужайки у родника.
«Договорилась с Роух, — понял Нур, — Травы Арда Айлийюн! Как она успела?».
Фиргун отхлебнул, чмокнул от удовольствия.
— Нет места лучше, чем Ард Айлийюн. В пятидесяти миллионах световых лет, в направлении от вас через созвездие Кита, крутится спиральная галактика. Тамошний Чакравартин поставил в Ядро маячок. Астрономы Земли назвали его «X-Ray фонарик». В тридцати тысячах световых лет, совсем близко, в том же диапазоне излучает громадная эллиптическая галактика под именем Центавр А. Так они между собой переговариваются. Мы слышим, а в диалог вступить не можем. Не пускают. Такие вот дела бывают в дальнем космосе, Иван Антонович. А ты говоришь — Кольцо миров. Внутри своей Галактики наладить связь ещё труднее.
Он посмотрел на Кею, занявшуюся рассмотрением конфет в громадной вазе.
— Возьмём Гайяну, не враждебный вам мир. Но пока и не дружественный. Почему? Да потому, что у них рафинированное бытие. Очищенное, как вредный рафинад-сахар. Всё там светит, да не греет. Ни хищников, ни вредителей. Белочки по деревьям скачут, стрекозы по паркам жужжат. Зачем им, довольным собой по крышу, ваши проблемы? Так и другим… Железная звезда им до лампочки.
Ефремов отпил слишком большой глоток и закашлялся. Прикрыл рот душистым платочком, подарком Кеи, и сказал, будто размышляя вслух:
— Так-то так… Это можно понять. Но как объяснить то, что в моём романе некоторые детали планеты Дахмау отражены с такой точностью?
Фиргун хлопнул в ладоши и ответил:
— Правильно думаешь, — прежде всего надо разобраться в себе. Но… Ты в заблуждении великом, если продолжаешь делить время на независимые отрезки. Но освободиться от этого не сможешь. Пока. Может быть, ещё долго.
Ефремов поставил чашку на блюдце, ударил кулаком в ладонь:
— Нет, не понимаю! Дели — не дели… Я же не могу проникнуть в своё состоявшееся прошлое. Или когда-нибудь смогу?
Фиргун усмехнулся и сказал, посмотрев на Эрланга:
— А если кто другой это сделал? Из присутствующих здесь, например. А путей влияния… Кто их сочтёт! Вы вот со своей планетой не можете разобраться, а рвётесь в звёздные глубины. С Ядром Галактики на «ты» желаете…
Кея, вернув конфету в цветной обёртке в вазу, переменила цвет кожи с апельсинового на ярко-голубой и спросила:
— Дедушка, а что с их Землёй? Кроме того, что они её потеряли?