– Если вы в самом деле за этим приехали, – сказала она ему прямо и свысока, – то прошу вас избавить меня от всяких увещаний: я вас всё равно не послушаю.
– Как! неужели вы думаете, что я стану отговаривать вас от поездки в Вену, где теперь в полном сборе весь цвет германского дворянства, и от поклонения мощам св. Стефана, прославленным свыше чудесами? Сохрани, Боже! Не считаете ли вы уже меня неверующим! Напротив, смелость вашего прекрасного примера подействовала и на меня. И мне тоже захотелось побывать в Венгрии… Только я решился отдать себя под ваше начальство и вместе с вами в ехать в столицу Австрии.
Цезарь обратился любезно к маркизе д'Юрсель и с самой милой улыбкой сказал ей:
– Две дамы, путешествующие одни, нуждаются в кавалере; позвольте мне быть вашим.
Эти слова окончательно смягчили Орфизу.
– Если так, отвечала она, и если решено, что вы даете нам клятву в повиновении, то мы соглашаемся допустить вас в наше общество.
Дать клятву никогда не затрудняло Цезаря. Он поклялся во всем, чего хотелось Орфизе.
– Вот ты и в крепости, – сказал кавалер де Лудеак: – это для начала очень недурно. Теперь нам остается только ждать помощи от случая, чтоб крепость эта сдалась на капитуляцию.
Помощь эту, на которую Лудеак и Шиври рассчитывали оба, должен был привести им капитан д'Арпальер, за которым послан был в Мец Карпилло. Весь вопрос заключался теперь в том, чтоб капитан поспел во время – поддержать их силой в благоприятную минуту. При въезде в город поставлены были лакеи; им рассказали подробно приметы обоих итальянцев и велели немедленно донести, как только они появятся.
Недолго пришлось им дожидаться.
Как-то вечером капитан, весь в грязи, явился перед Цезарем и Лудеаком в сопровождении одного из часовых.
– Наконец-то! – вскричал Лудеак; – я уже начинал бояться…
– Чего? – перебил капитан, – что я не приеду? Плохо же вы меня, знаете, если могли это подумать!.. Куда я хочу ехать, туда и еду… Я не считал ни лесов, через которые пробирался на прямик, ни рек, куда пускал коня вплавь, ни гор, на которые взбирался, ни болот, какие попадались на пути… и вот явился перед вами. Товарищем у меня была жажда мести, а проводником – злоба и ненависть…
– Вы знаете, – сказал Цезарь, поспешивший его поблагодарить за усердие, – что мы должны быть каждую минуту готовы ехать дальше: прихоть графини де Монлюсон – закон для нас всех…
– А всем известно, что прихоти приходят к графине де Монлюсон всегда вдруг, внезапно, – прибавил Лудеак.
– Ну, а если мы выедем так неожиданно, – продолжал Шиври, – то первый же переезд приведет нас в гористую местность, усеянную ущельями, где так легко встретить кого-нибудь совершенно нечаянно…