Наконец Ханзи накрыл экспонат тряпкой, и Роберт вздохнул с облегчением. Ему стало не по себе от жуткой картины.
– Мирела, вы в порядке? – спросил Джонсон.
– Да, только голова тяжелеет, – произнесла Марин.
Историк взял спутницу под руку и почувствовал, как она перестает держаться на ногах и сползает на пол.
Стефан помог вынести Мирелу из душной комнаты. Ее посадили на ближайший стул. Роберт похлопал по щеке Марин и обеспокоенно спросил:
– Как вы, Мирела?
Врач открыла глаза и произнесла не совсем внятно:
– Темно и страшно, уберите его.
– Вы больше не увидите эту голову. Посмотрите на меня, Мирела, – герой приподнял голову героини и прижался к ней теплой и колючей щекой.
– Роберт, – Марин обняла историка и не могла вымолвить ни слова.
***
Позже, на выходе из музея, героям предстояло расстаться, но ненадолго.
– Мне стыдно за то, что случилось в музее. Что я как девочка упала в обморок. А еще врач называется, – отчитывала сама себя Мирела.
– Ничего страшного. Этот череп по-настоящему загадочный. По слухам люди сходи с ума от него, – сказал Ханзи.
– Я бы точно сошла, если бы меня как вас посадили в камеру с этой ужасной головой, – заявила Марин.
– Но вы сделали это по другой причине, – с улыбкой произнес Джонсон.
– Да, по вам, Роберт, – героиня чмокнула его в щеку и сказала, – до вечера. Я жду вас в семь.
– Спасибо, Мирела. Я обязательно буду, – пообещал историк.
Делавэр и Стефан отошли в сторону, и Ханзи сказал:
– Ты будешь в восторге, Боб. Я кажется нашел новый ключ к поискам чаши Иуды. Ты со мной?
– С тобой, Ханзи, только давай в этот раз полезем ночью. Поверь мне, так надежнее.
– Как скажешь, Боб, – Ханзи расплылся в улыбке и похлопал друга по плечу…