Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь деда, при которой ещё и полголовы болит. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую резко не двигать головой, и пить много холодной воды, дед говорил только это помогало. Я тряхнул головой чтобы проверить, пока не болит.
Назавтра нас вызвали на ковёр, Эркан бей будет мочить по полной, без пощады. Я до сих пор не могу забыть, каким тоном он нам однажды сказал.
– Придурки, мы в двадцать первом веке, а вы работаете по стилю шестнадцатого.
В этот раз будет круче и наверняка будут увольнения. Накопилась приличная энергия для взрыва атомной бомбы. Рванет, без сомнений. Мысли опять приняли обиженное направление. Я уже чувствою себя отшлепанным ребенком который нагадил. Если я был бы японцем и жил бы в Японии, у меня был бы выход из ситуации, с помощью хараки. Смыл бы свой позор, все поняли бы и молча простили бы. Ну вот, опять мысли выбежали на суицидальную дорожку, эй дружок, куда ты свернул ?, может остановимся, передохнём, или же побежим назад в прошлое. Как всегда, когда я их выгоняю через парадную дверь они возвращаются через черный вход.
Сейчас у меня варианта нет, надо пройти этот круг и извлечь урок. Нельзя объяснить провал чужими ошибками, даже если таковые имели место. Если я отвечал за проект, то виноват всё равно я, и никто иной.
Я сидел на диване с пушистым Наполеоном на коленях, поглаживая его спину,
– Муррр, мырлукал он
Он блаженствовал, а я пытался стресс сбросить, с его же помощью. Три дня недосыпания сделали своё дело, давление зашкаливает. Как бы опять кровь из носа не пошла. По телевизору шел блок криминальных новостей.
– Отец помог нам выйти на сына, вернулся я к мыслям. Я уже звонил Амирхану, чтобы сказать что убийца был одним из тех близнецов, которого он когда то усыновил. Он был в шоке, они больше десяти лет не общаются, и ему наплевать, что Левент мертв. Он был его противоположностью во всём, и их давно ничего не связывает. Что случилось ?, почему он такой родился, с такой аномалией ? Синтезия мозга… Те трое, что мы спасли из его подвала, сказали что Левента интересовало только их крики, и пение, и в их голосах должна была присуствовать эмоция страха. Чем больше страха в звуках было, тем больше удовольствия Он получал. Также Он любил слушать звуки дождя и грозы, и ещё у него был самодельный шлем с помощью которого Он применял разные частоты к своей больной голове. По иронии судьбы, Левент умер точно таким же способом, каким убивал своих узников, вдобавок забрав с собой и Айкана.