***
На следующий день он снова пришел в офис "Бригантины". Еще раз внимательно изучил факсимильную копию лицензии.
– Сазонов, Бутенко, – вспоминал он, – в качестве предпринимателей не регистрировались, выдавали себя за представителей немецкой фирмы. А фирмы той и в помине не было. Наверное, и сейчас так же? Странно, раньше здесь сидела брюнетка, а сейчас блондинка. Другая девушка отвечает на телефонные звонки и улыбается морякам, мечтающим подзаработать за бугром. Пожилой мужчина отсчитывает восемьсот долларов. Руки в мозолях.
Трудно же ты их зарабатывал, брат. Неужели это невозможно остановить?!
– А где же та девушка, что раньше здесь была? – поинтересовался Трубников, прервав свои печальные думы, – кажется, Верочка?
– Да, Вера, она уже уволилась. Но она как раз сегодня должна прийти за расчетом. Можете подождать. А я Вам помочь не могу?
– Конечно, можете, – ответил Трубников, – но все же я подожду Верочку.
– Как хотите.
Трубников присел возле окна, взял лежавший на столике старый журнал. Читал, наблюдал за происходящим. Пришла Верочка – худенькая высокая брюнетка. Она была сильно расстроена, нервничала. Он подождал, пока она получила расчет, и вышел следом за ней. Они уже не раз общались, она не удивилась его присутствию. Он предложил ей посидеть в кафе "Колос", поесть мороженого. Она согласилась. Мороженое и сок сделали ее разговорчивой. Она долго жаловалась Трубникову на то, что Палий нагрубил и нахамил ей за то, что она совершила незначительную ошибку в документах. А сейчас заплатил ей половину от обещанного. Она работала два месяца! Ни разу не опоздала, уходила ровно в шесть. Все правильно делала, один раз ошиблась и все. Вместо обещанных шести тысяч, он заплатил ей только три тысячи рублей!
– Да, это несправедливо! – сочувственно сказал Трубников.
– За что он так обидел меня? – хлюпала носом Верочка.
Трубников долго говорил с ней, подбадривал, утешал, снова и снова покупал мороженое, сок и что-то еще сладкое с кремом и взбитыми сливками. Результатом двухчасовой утешительной беседы явилось заявление, которое Верочка написала дрожащей от обиды рукой под диктовку Трубникова.
– А на чье имя я пишу заявление? – хлюпая носом, спросила Верочка.
– Да это не так уж и важно, на чье имя, – ответил Трубников. – Вы, Верочка, вверху место оставьте, имя я потом сам поставлю.
– Как бы у меня потом неприятностей не было!
– Что Вы! Какие неприятности! – успокоил ее Трубников, – это у Палия неприятности будут. Он будет вынужден Вам три тысячи доплатить. Он ведь шесть обещал?
– Да, – сказала Верочка и снова заплакала.