– Дом, что ли, купить хотите?
– Ну. Лизка думает, как база заработает, народ сюда потянется – чего зевать-то? У нас огород разработанный, жалко под туристов, а Васькин давно будылями порос. Пустим сперва палаточников, потом домики поставим… может даже с унитазами, – мечтательно сказал Мураш.
– А не боитесь, что эти городские предприниматели вас за конкуренцию прижмут?
– Пусть попробуют. Они небось сами на шухере каждый день, как бы ихнюю красоту тут не пожгли. И вот, знаешь, всякий раз, как хожу мимо, руки чешутся.
Иван Ильич хмыкнул: снова его мысли совпадали с мурашовскими. К добру ли?
Они приблизились к базе. Забор из рабицы ничего не закрывал от любопытных взоров, и глазам Ивана Ильича во всей красе открылась картина, выбившая из колеи его провожатого. Было чему удивляться: по дорожкам между домиков разгуливал некто (или нечто) в полушубке Василия.
Перетрухнувший Мураш застыл на месте, мелко крестясь, а Иван Ильич продолжал идти вперед. С каждым шагом он убеждался, что полушубок – тот самый. «Призрак» пока не заметил зевак и продолжал патрулировать территорию: заглядывал в окошки домиков, дергал ручки дверей – словом, вел себя как типичный и вполне живой сторож турбазы. Кем он и был. Тот из двух, которого в деревне прозвали Лысым – Толстого и последний алкаш бы издалека опознал, несмотря на маскировку.
Лысый бандит ходил по турбазе в полушубке самым непонятным образом погибшего Василия.
– Слышь, ты? – крикнул Иван Ильич прежде, чем успел придумать более удачную завязку для разговора.
Охранник застыл на месте. Километров на сто кругом не было никого, способного безнаказанно обращаться к нему таким тоном. Увидев за забором всего лишь парочку местных, он издал звук, похожий на львиную отрыжку. Мураш ойкнул и повернул назад к деревне; Иван Ильич даже не обернулся на удаляющийся скрип снега под его сапогами. До того ли? Тут надо вытащить информацию из субъекта, который сам что хочешь из кого хочешь вытащит. А отступать некуда.
– Откуда полушубок взял? – прямо спросил он.
– Чего?
Лысый подошел ближе. Их разделяла только тонкая сетка, едва ли способная удержать доброго пса – чего уж говорить о злом бугае…
– Откуда полушубок взял, говорю?
Иван Ильич мысленно прикинул, что до ворот отсюда метров двадцать. Лезть через забор или ломать его Лысый не станет, так что фора в полминуты будет. До дома все одно не успеть, а у соперника ноги молодые… С другой стороны, убивать его никто не собирается, калечить тоже побоятся. Максимум нос расквасят. Пожертвовать физиономией в целях расследования – не страшно.