– Ну хорошо. Принимается. А какую мы ему фамилию придумаем, нашему подкидышу-выкидышу?
– Ну он же выкидыш, до родов сбежал от мамки. Что если Дородный?
– Почти как Народный.
– А что он и есть у нас народный, мы его всем миром выхаживаем.
– А если он будет известным артистом. Народный артист Михаил Михайлович Народный.
– Да. Не очень как-то звучит. Лучше уж Дородный.
– Артист. Он хоть бы побыстрее кушать и дышать сам научился.
– Научится. Человек тоже когда-то из сперматозоида появляется, которого только под микроскопом видно. А потом вон какой большой становится, некоторые больше 100 килограмм весят.
– Кушать поменьше надо и спортом заниматься.
– Из сперматозоида человек не появляется, а развивается в яйцеклетке, которая все делится и делится на множество других клеток.
– Михаил Михайлович Дородный. А что, звучит. Ладно, оставим пока так. Все равно после усыновления приемные родители ему дадут другую фамилию.
– Все. Ставим его на довольствие.
– Да он уже давно на довольствии, с удовольствием. Смеялись и радовались новой жизни работники больницы.
За первый месяц Михаил прибавил очень мало. Кишечник слабенький, плохо работает. Кожа стала красного цвета. Только на втором месяце он стал понемногу набирать вес. Кожа стала ярко розовая. Только на третьем месяце своей маленькой жизни он стал интенсивно набирать вес.
Когда на Михаила надели маленький памперс, рукавички, штанишки, теплые носочки, он стал такой миленький. Он стал похож на новорожденного малыша с большими глазами. Он начал двигать ручками и ножками, иногда улыбался или зевал, широко открывая свой маленький ротик. Мишу уже кормили из соски.
Его перевели в другую камеру, в специализированное отделение. Ему все еще требовался особый уход, условия для выживания, постоянное наблюдение врача. Там поддерживалась специальная температура воздуха 22-24 градуса, влажность воздуха, содержание в нем кислорода.
Когда Миша достаточно набрал в весе 2500 грамм, его перевели в дом ребенка, где ему официально присвоили фамилию, имя, отчество. Зарегистрировали на основании акта о приеме. Где он пробыл до 3-х лет. Ему отказывали в усыновлении потому, что он был очень слаб, ему был необходим особый уход, контроль врача.
После 3-х лет его перевели в детский дом. Он был очень худенький, слабенький. Только после 5 лет его позволили усыновить одной серьезной, интеллигентной, уже в возрасте, бездетной паре. Они очень хорошо о нем заботились. Любили его, как родного сына.