Закинула сумку на плечо, как солдат ружье и решительно зашагала.
Решительности этой надолго не хватило, надо было быстрее идти или удирать через кусты. Он схватил меня за руку и подтащил упирающуюся к себе. Я оказалась зажата между его коленями, брыкалась, сколько могла, но сил особо не было после тяжелого трудового дня. Голландец все так же сидел на скамейке, ладони гладили мою спину успокоительно, нежно. Лицом зарылся в мой живот.
«Ну, что же мне с тобой делать?».
Пригладила волосы, эти непослушные космы, так любимые мною, прижала голову. Его ладони сжались на спине, вдавливая меня, прижимая ближе.
Несколько дней пролетели незаметно вдали от всего мира на даче его друга. Возможно, что и не друга. Спрашивать, дознаваться бесполезно.
И разве это так важно?
Важным было то, что погода стояла отличная. Начало сентября, еще немного пахнет летом и солнцем. Дом стоял в отдалении, уединенно, недалеко от небольшого прудика.
Все удобства присутствуют – душ, электрическая плитка, маленький холодильник, забитый продуктами. Светлая комната с двуспальной кроватью. Птички весело и беспечно щебечут за окном. Я мечтала остаться там навсегда.
Пришлось побеспокоить Вадима Петровича. Нужно было устроить отгулы на работе. Звонила из телефона-автомата на выезде из города.
– Ладно-ладно. Не хнычь, – тяжко вздохнул. – Понимаю я твои обстоятельства. Ох, вроде ты не глупая девушка, а от смазливой рожи тоже мозги сносит. Гуляй! Только через три дня, как штык. Поняла меня?
– Поняла. Буду. Спасибо огромное.
– Одним спасибо сыт не будешь.
И кинул трубку. Как он меня терпел, никак понять не могу. Редкий человек.
Я хорошо запомнила это место. Воспоминания засели в голове четкими кадрами. Раннее утро, часа четыре. Трава сырая и чем ближе спускаешься к прудику, тем гуще и плотнее туман. Зябко кутаюсь и натягиваю на щеки воротник вязаной кофты.
Проснулась, как от толчка, и поняла, что очень хочу прогуляться, побыть одна. Осторожно высвободилась из-под тяжелой, мужской руки, кое-как заплела волосы в косу и натянула платье.
Это место звало меня. Деревья очень низко спускались над водой и их ветви купались в ней. Солнце только еще осторожно пробивалось через листву, и все вокруг было озарено мягким светом. Птицы время от времени переговаривались.
Старые полуразрушенные мостки сонно ухали под моими ногами. Ощущение будто находишься еще во сне. Я присела на краю и, положив голову на согнутые колени, обняла их руками и замерла.
Возможно, что просидела так больше часа или еще дольше. Что не одна в своем мирном царстве, поняла не сразу. В последний момент услышала, как скрипнули старые доски. Резко оглянулась. Герман выглядел еще немного заспанным и всклокоченным, запыхавшимся. Но увидев меня, вздохнул облегченно и пристроился рядом. Чуть погодя протянул руку и подтащил меня поближе, зарылся носом в волосы и немного подышал.