Второй рылся в моей сумочке. Кошелек был худым. Все деньги Димка держал у себя, выдавая на расходы. В моем распоряжении была только стипендия. Мужик хмыкнул.
– Ну, и жид же твой благоверный. У нее только мелочевка какая-то. Посмотри цацки.
– Тебя не спросил.
И начал шарить по моей шее потными руками, сорвал цепочку с крестиком – подарок родителей, а совсем не мужа, что было вдвойне обиднее. Потом вывернул еще больше кисти и снял обручальное кольцо и еще одно. Я взвыла.
– Тихо! Не хочешь, чтобы я тебе мочки порвал?
Покрутила головой.
– Вот и славненько. Я тебе ручки отпущу, и сама их снимешь. Лады?
Кивнула. Все, что угодно, только бы отпустили целой и невредимой.
Он отпустил руки, но с меня не слез. Не слушающимися пальцами достала серьги из ушей. Надеюсь, им хватит.
– Вот, умница.
И сунул их в карман. Другой, что стоял, нервно огляделся и прислушался.
– Валим. Вроде идет кто-то.
– Погоди. Нет никого. Дворик тихий. Вон там беседочка есть.
– Ты чего удумал?
Чужие, шершавые, грубые пальцы цепко схватили меня за подбородок и повернули голову немного к свету.
– Посмотри, какая красотка. Чистенькая, свеженькая…
Я заорала во все горло. Но ладонь тут, же зажала мне рот.
– Молчи, стерва!
– Долбани ее по башке и уходим.
– Не. Я что-то сегодня поразвлечься хочу.
– На такое я не подписывался. Отдавай половину и когда уйду, делай с ней, что хочешь.
– Нет. Мне помощь потребуется. И уж вместе, так вместе.
– Мне и одной статьи достаточно. А, как с бабой справиться, не мне тебя учить.
Их перепалка тогда заняла время, что спасло меня от изнасилования. Тот, что сидел верхом на мне, склонился над лицом и гладил по волосам, пока я безуспешно брыкалась, под ним, дико завывая. На товарища не смотрел и по сторонам тоже. А зря. Послышался всхлип, глухой удар. Голова его дернулась, хватка ослабла. Момент был схвачен и мои зубы впились в чужую ладонь.
– Дрянь!
Замахнулся, но ударить не успел. Чья-то рука схватила его за запястье и резко дернула назад. Мужчина слетел с меня, как былинка.
Пока, я поднималась – судорожно и бестолково, перебирая, как перевернутый майский жучок, всеми конечностями – со стороны слышались удары, вздохи, вскрики, матерщина. Перед глазами плыли круги, но ноги целеустремленно несли меня к выходу из этого проклятого двора. Хотя местами и немного заносило, пришлось привалиться к стене и двигаться, придерживаясь за нее. Какой холодный, приятный камень. «Сейчас бы остановиться и постоять немного, прижавшись к нему лбом».
Но нельзя. Сзади опять послышались шаги. Более легкие, мягкие. Но от страха меня начало уже подташнивать.