– Так вы в бронниках? – орёт Геракл, который уже поднялся на ноги. – Жалко, такой выстрел зря пропал.
На самом деле выстрел Геракла не пропал даром. Пуля калибра семь шестьдесят две, набрав максимальное ускорение, щёлкнула по пластинам бронежилета, равно ударившей в грудину кувалде. По виду дышащего через раз Георгия понятно, что у него, как минимум сломаны рёбра.
– Ну чё, в расход их всех? – Громко спрашивает Геракл.
– Думаю да! У нас нет других вариантов, мы уже и так далеко зашли. – Каким-то будничным тоном говорит Буратина. Друзья словно рассуждают как поступить с заразившимися птичьим гриппом курицами.
– Эй вы чего, парни? – Машет руками Ленин. – Вы же не убийцы какие-то. Зачем вам брать грех на душу?
– У-у! – ты нам ещё проповедь прочитай. – Отмахивается Буратина. – Извини, Женя, но ты сам не оставил нам выбора. Ну отпустим мы вас, а уже через час, здесь будут десять катеров с этими гавриками в чёрном…
– Нет, я тебе слово даю, что это наша последняя встреча. – Ленин складывает ладошки в умоляющем жесте.
– Слово пацана! Я помню, Женя. Я знаю, как ты держишь слово!
– В этот раз точно сдержу, Серёга! Я же не хотел, чтобы так вышло, мы хотели просто напугать.
– У вас это почти получилось. Если бы Гоша взял чуть пониже, исход встречи был бы другим. – Говорит Буратина.
– Да чё с ними церемониться, они пришли по наши души, у них не получилось. Ну тогда придётся вытряхнуть души из них. – рычит Геракл.
Мы с направленными на катера стволами походим на расстрельную команду. Один залп и всех пятерых сдует с их посудин. Но все, находящиеся на этом борту знают, что просто так мы не будем стрелять. Может быть мы воришки, может законченные неудачники, но мы не убийцы, и здесь Ленин прав. Мы не будем стрелять, если нас снова не спровоцируют. А пока Буратина продолжает убедительно играть роль палача.
– Ладно, Ленин, пока. Встретимся в аду! Уверен, что и там тебя ждёт успех. У тебя будет самый большой котёл, под которым будет гореть самый жаркий костёр.
– Не надо парни! – Кричит Ленин, и ему вторят те двое из соседнего катера.
– Не ссыте, ребята. Теперь мы знаем, что вы в бронниках, поэтому стрелять будем в голову, так что страданий Георгия вы избежите.
Ещё битых пять минут мы слушаем слезливые причитания всех троих, сопровождаемые стоном Георгия, а потом Буратина меняет гнев на милость.
– Ладно, Женя! Поверю тебе в последний раз. Что нам лохам ещё остаётся, только по жизни верить таким как ты, а потом обижаться на себя.
Воспрявший духом Ленин бормочет что-то про то, что это правильное решение и про то, что теперь мы забудем о нём навсегда. Если конечно сами этого захотим.