Шаг, второй, третий. Движения были целенаправленными, стремительными, но в то же время ужасно неуверенными. Он даже не знал, куда идёт. Понимал только, что останавливаться нельзя.
От кого он убегал?
От кого прятался так далеко в заборах из высоких деревьев, пронизанных голодными дикими животными?
От самого себя?
Он не понимал, но очень боялся.
Снова шаг, ещё и ещё… Но вдруг правая нога перестала слушаться. Вернее, не поднималась от земли. Дима нахмурил брови и сел на сырую рыжую траву. Он попытался поднять ногу, но ступня крепко прилипла к земле. Пальцы обхватили рукой пятку, ладонь поползла медленно между грязью и стёртой подошвой кроссовка, нащупывая причину остановки неуёмного движения.
Что-то не давало продвинуться от пятки дальше, застряло между средним и указательным пальцем. Дима нагнулся ниже, почти приложив ухо к земле. Прядь отделилась от чёлки и упала на грязь. Он силой отдёрнул ногу от земли, помогая себе двумя руками, крепко обхватив голень.
Пятку пронзила тупая боль, пробежала по икре и раздалась во всём теле.
Из подошвы кроссовка торчал ржавый металлический штырь, похожий на обломок арматуры.
По резьбе скользнула капля. Густая красная жидкость. Запахло солью и железом.
Дима схватил согнутую в колене ногу и заорал. Где-то вспорхнули ввысь притаившиеся птицы, что-то прошмыгнуло недалеко в траве и снова затихло. Из глаз брызнули слёзы, парень, скованный шоком, часто дышал, покачиваясь.
– Что бы сделала Лили? – вдруг спросил он вслух. Из травы выскользнула лягушка и бесстрашная села прямо перед лицом раненного. Парень сел на одно колено, оттряхнул одежду, на сколько смог, от мокрой грязной земли налипшей поверх бурой травы, с шумом выдохнул дрожащий воздух и обхватил ступню двумя руками. Пальцы крепко стиснули дрожащую ступню. По правде говоря, дрожали все конечности, но с разными частотами и амплитудами.
Одно резкое движение.
Кровь водопадом хлынула, смешиваясь с чёрной глиной земли, окрашивая траву, пропитывая воздух солью.
Дима с силой сжал губы, собрал их плотной гармошкой бледнеющей кожи. Не издав ни звука, снял толстовку, оторвал рукав и разложил его на бедре согнутой ноги.
*Следующие события произошли молниеносно и, большая часть из них, инстинктивно.
Руки всё делали сами:
1. Достали обеззараживающее средство и обработали кисти;
2. Из открытого рюкзака вывалилась бутылка водки;
3. Через пару минут рана была обезврежена, перебинтована пропитанным спиртом бывшим рукавом толстовки. Чуть выше на голени был крепко затянут кожаный ремень, снятый с брюк.