Оставив ориентиры в некогда родном отделении и получив порцию местных сплетен, Крылков отправился по адресу ЕвроСтроя.
* * *
Последние несколько дней Некрасов чувствовал себя странновато. Возвращаясь каждый день домой со службы, он лез в выдвижной ящик прихожей и проверял наличие свёртка. Свёрток никуда не исчезал. Иван вытаскивал пачку денег, быстро пролистывал, криво улыбался и заворачивал деньги обратно. Свыкнуться с мыслью об обладании настолько крупной суммы ему не удавалось, как и с тем фактом, что он стал взяточником.
Да и ситуация в целом была нездоровой – чего стоил неизвестно каким образом воскресший труп. Конечно, не пристало ставить под сомнение заключение врачей, но все-таки… После ухода подозрительной парочки Некрасов сделал оговоренное. С напарником проблем не возникло – тот ни на секунду не засомневался в ошибке бригады скорой помощи. «Правильно мы не стали докладывать начальству, – сказал он тогда, – вот бы нам люлей потом надавали».
Сам Некрасов проявил высокую активность в поиске причастных к преступлению, начав с владельца розового «ниссана». Получив имя, радостный и довольный, он хотел сейчас же сообщить о первых результатах, но с удивлением обнаружил отсутствие в записях имени главного свидетеля. В попытке исправить свой косяк Некрасов занялся потенциальным кругом общения потерпевшего, но вместо имени неопознанной девицы выявил многочисленные контакты в сфере строительного бизнеса. Картина преступления моментально прояснилась – справедливо увязав покушение со сферой деятельности, он совершенно отчетливо понял – до истины ему никогда не докопаться. «Что я ей скажу, когда она в оправдание своего миллиона, потребует результат расследования? Все это совершенно не мой уровень. Тендеры, конкурсы, реставрации, деньги под строительство…»
Впрочем, долго расследование не продлилось – на второй день его вызвали к начальнику и сообщили радостное известие – дело о нападении на Ареситиса забирала ФСБ. Но новость, доставившая удовольствие начальству, Некрасова не на шутку испугала. С надеждой закрыть мутное дело по-тихому и поскорее он попрощался и теперь страдал, отчетливо представляя, как разнюхавшие что-то федералы врываются к нему домой и с торжествующими взглядами изымают сверток с деньгами, которых ему никогда не заработать самостоятельно. «Надо от него избавиться, пока не поздно», – решил он. Однако и без денежного вознаграждения, полученного от заинтересованного лица, в глаза бросалось слишком много несостыковок. Именно поэтому Некрасов сейчас сидел у себя в кабинете и с трудом заполнял уж слишком очевидные дыры в расследовании. Особенно тяжело ему давался раздел о свидетелях, проходящих по делу.