Геральт молчал.
- И вот собрал к нам Фолтест ораву чародеев. Цапались они друг с другом отчаянно, едва не подрались этими своими посохами - интересно, зачем они их носят, собак, что ли, отгонять, когда на них спустят песиков? Часто ведь спускают, сдается мне... Прости, Геральт, если у тебя другое мнение о чародеях. Наверняка другое как у ведьмака. Но для меня они дурни и дармоеды. Вот вас, ведьмаков, люди больше уважают. Вы по крайней мере - как бы это выразиться? - более практичные.
Геральт усмехнулся, но ничего не сказал.
- Ну, к делу, - градоправитель долил пива себе и риву. - Некоторые советы чародеев казались, право слово, дельными. Один предлагал спалить дворец вместе с саркофагом и упырицей, другой - угостить ее мечом по голове, остальные стояли за то, чтобы вбить осиновый кол, днем, когда дьяволица отсыпается в своем гробу после ночных утех. Увы, нашелся один болван в островерхом колпаке на лысой башке, горбатый такой отшельник... И заявил: мол, все дело в злых чарах, стоит их рассеять, и упырица вновь станет королевской доченькой, прекрасной, как кукла. Нужно только просидеть в гробнице всю ночь, до петушиного крика. И этот недоумок - ты только представь, Геральт! - в самом деле отправился ввечеру во дворец. Легко догадаться, что осталось от него немного один колпак да посох. Но к Фолтесту эта мысль прицепилась, как репей к собачьему хвосту. Он повелел и думать забыть про убийство упырицы. Со всей страны стал созывать в Стужню шарлатанов, чтобы превратили эту тварь в принцессу. Ну и шайка собралась! Какие-то тронутые бабы, какие-то колченогие, толстяки, вшивцы оторопь брала. Ну и пошли бормотать заклинания, главным образом над жарким и пивом. Понятно некоторых Фолтест и придворные разоблачили быстро, парочку даже вздернули на воротах - но меньше, чем следовало бы, ох, меньше! Я бы их всех вздернул. Остается уточнить, что упырица время от времени кого-нибудь да загрызала, внимания не обращая на жуликов и их заклинания. Да еще - что Фолтест больше не живет во дворце. Никто там больше не живет.
Велерад прервался, хлебнул пива. Геральт молчал.
- И вот так мы живем, Геральт, последние шесть лет... За это время были у нас и другие хлопоты, дрались с Визимиром из Новиграда - но по простым житейским причинам. Пограничные споры, и никаких дочек-свадеб. Фолтест, меж нами говоря, начинает уже заикаться о женитьбе: когда из соседних держав присылают портреты невест, он уже их не выбрасывает, как встарь... Но временами на него снова накатывает, и он рассылает конных на поиски новых чародеев. Обещал ту самую награду, три тысячи, после чего сбежалась куча сумасбродов, чокнутых рыцарей, даже один пастушок заявился, известный всей округе дурак, - да покоится в мире его душа... А упырица чувствует себя превосходно. Время от времени кого-нибудь да разорвет. Можно и привыкнуть. От всех этих героев, что пробовали снять с нее заклятье, есть по крайней мере некоторая выгода: чудище поедает их прямо во дворце и по окрестностям не шатается. А Фолтест построил прекрасный новый дворец.