Саша с тревогой произнес.
– Тот день перевернул всю мою жизнь. В тот день я умер как целостная личность. Увиденное мной повлияло на мою неокрепшую детскую психику и я превратился в сумасшедшего параноика. Но поймите, Владимир Константинович, я борюсь со своими страстями. Я не даю волю своим демонам. Зачем бы я тога пошел к психиатру и рассказал ему все, зная, что меня сразу вычислят? Вы не понимаете как сложно бороться с невидимым врагом, который сидит внутри и постоянно дает о себе знать. Я принимаю лекарства, я не отказываюсь от лечения, так как хочу стать нормальным. Редко когда человек сам осознает свою проблему и с готовностью принимает помощь в избавлении от нее. Но поймите, я такой человек. Я не хочу быть маньяком или убийцей. У меня семья, маленький ребенок. Ради него я готов ломать себя ежедневно. Вы можете мне не верить, ведь маньяки никогда не признаются в том, что они маньяки. Они просто идут и убивают, истязают. Я отказываюсь от такой роли. Пусть я буду уникальным, но это так. Я выбрал трудный путь, но я уверен, что он правильный. Поэтому я не понимаю какие у вас ко мне могут быть вопросы.
– Мне придется задержать вас, пока не подтвердится ваше алиби. Но на вашем месте я бы признался. Это облегчает душу, сознание. Не советую молчать и выкручиваться. Это в ваших же интересах. Сотрудничество со следствием всегда приветствуется.
– Мне не в чем признаваться! – дрожащим голосом прокричал Саша. – Я невиновен!
В это время в соседнем кабинете проходил допрос Сашиной жены Лиды. Девушка плакала и просила объяснить ей что случилось. Узнав о том, что Сашу подозревают в убийстве Лиде стало плохо, пришлось даже нашатырным спиртом приводить ее в чувство. Следователь решил выждать паузу, прежде чем продолжить разговор с Лидой.
– Лидия Сергеевна, я понимаю, что вам тяжело сейчас сосредоточиться. Но от той информации, которую мы получим от вас зависит отпустят вашего мужа домой или нет. Вы понимаете?
– Да, я понимаю. Сейчас… Можно мне стакан воды. – Лида пыталась сдержать слезы, но они предательски скатывались по щекам. И чем больше Лида старалась их остановить, тем сильнее ей хотелось плакать. В ее мыслях творилось нечто невообразимое, вместо плавного потока логических цепочек появился комок непонятных кусков и отрывков фраз, образов и воспоминаний.
Следователь продолжил свою работу и задал еще один вопрос:
– Скажите, Лидия Сергеевна, за последнюю неделю ваш муж отлучался куда-нибудь?
– Нет. Он все время был дома. С утра на работе, а после – сразу домой.
– Вы же понимаете, что за заведомо ложные показания можно понести ответственность?