– Там были другие искры? – с изумлением сказал Маркус.
– Двое. Полностью подготовленные. Клауд с ними быстро разделался… но второго не добил. Я вовремя не справилась с воротами… плюс… была морально истощена перед миссией. Его состояние – полностью моя вина и я готова понести за это наказание.
В зале воцарилась гробовая тишина, и все безмолвно уставились на Камиллу.
Первым заговорил Патрик:
– Нет смысла что-то выяснять сейчас…мы имеем то, что имеем. Человеческий фактор всегда присутствует в таких ситуациях. Клауд сам, когда… – Великий марл запнулся на мгновение. – Когда…если выкарабкается, решит, что с тобой делать, Камила. Сейчас главное, чтоб он выжил и вернулся к нам. Я буду у себя… мне надо в часовню.
– Мне тоже, я пойду с тобой, папа, – сказала тихо Джоанна.
Патрик медленно встал, и вместе с дочерью вышел из дома. Маркус, налив себе ещё одну порцию алкоголя, сел на диван и в задумчивости стал медленно потягивать жидкость из бокала.
Я не хотела делиться со своими бывшими фальшивыми друзьями переживаниями, и просто ушла в спальню, и легла на кровать, перестав сдерживать эмоции.
Прошло семь часов, но мне казалось, что прошла целая вечность. Минуты длились бесконечно. Во мне, наверное, закончились слезы, потому что я просто положила голову на подушку, и лежала не моргая.
В мою дверь тихонько постучались, и из-за неё робко выглянула Урсула.
– Мел… можно войти? – тихонько спросила она.
Я ничего не ответила, во мне не было сил что-либо выяснять, ругаться, пусть делает, что хочет. Тем временем девушка подошла к кровати и аккуратно села около меня. Ничего не происходило длительное время, как в какой-то момент она положила руку на мои волосы, прямо как в те моменты… когда все было иначе, очень просто и понятно, где-то в другой жизни, оставшейся навечно позади.
– Не надо, – вяло, но хладнокровно сказала я.
– Мел, прости пожалуйста. Я действительно, по-настоящему сожалею, что с тобой все это произошло, я уже давно не относилась к тебе как… к заданию.
Так ко всему прочему я была ещё и заданием… понятно. Из моих уст вылетел ироничный смешок, и я глубже зарыла лицо в подушку.
– Моя девочка, дорогая, добрая, чудесная, ты не заслужила всего этого, я знаю на 100%… просто на кону лежало столько всего…мне сказали, что ты многое уже знаешь, и возможно теперь, я могу надеяться, что когда-нибудь ты простишь и поймёшь меня. Мне было бы куда проще, будь ты стервозной Правящей сукой… но… ты та, кто ты есть, и я безмерно ценю и люблю тебя за это. И моя дружба не была ненастоящей. Пожалуйста, прости меня.