Патрик нервничал. Он сбил с себя спесь и заговорил:
– Я сейчас разрабатываю новые блокаторы для него, эффект от них будет лучше и длительнее…
Мне надоело это все слушать, и я встал.
– Хватит, – громогласно раздался мой голос. В зале вновь воцарилась тишина. Мой тон был железным, когда я заговорил. – Опасения Серафима, от части… обоснованы, и, наверное, каждый, глубоко внутри, с ним в чем-то согласен, даже я сам. Но! Благодаря именно этой «особенности» ряды наших солдат редеют на много реже, чем могли бы. Я выполняю в одиночку миссии, на которую нужен целый отряд. Я не выбирал быть таким, и да, порой с этим трудно справиться, но польза от этого выше, чем вред, особенно – когда я – в погружении. И я призываю использовать плюсы моих возможностей.
Я окинул взглядом всех присутствующих, и остановился на Серафиме.
– Я учту ваше пожелание, уважаемый член совета. И если сочту себя некомпетентным самостоятельно выполнить эту миссию, обязательно подберу лучшую кандидатуру взамен. Совет проголосовал – семь голосов "за", один "против", решение уже принято. Других вопросов и предложений к совету у меня больше нет.
Патрик вновь встал.
– У кого, то есть ещё вопросы или возражения? – он посмотрел на Серафима.
Тот в свою очередь в задумчивости почесав подбородок, сказал.
– Не имею больше вопросов и возражений.
– Значит единогласно! Совещание объявляю закрытым.
– Великий Марл, – я посмотрел на Патрика. – Останьтесь, будьте добры в зале. Нам надо поговорить.
Патрик кивнул. Мы подождали, пока все члены совета уйдут, и сели за стол. Великий марл устало потёр переносицу.
– Этот Серафим! – начал было он. – Иногда бывает таким… таким!
– Ты же понимаешь, что он от части прав. Просто он единственный, кто открыто говорит об этом в слух. Он думает об общем благе.
– Это не делает его менее неприятной личностью!
Я улыбнулся. Мы как будто поменялись ролями.
– Патрик. Лукаса убили. Его тело так и осталось лежать посреди магазина. Либо, если кто-то из посетителей заходил, то его могли забрать в морг. Я в любом случае хочу организовать ему достойные похороны. Он должен быть… с семьёй. Это мой долг перед его дочерью, да и перед ним самим. Он был хорошим человеком.
– Конечно сынок, – Патрик вздохнул и ударил себя кулаком по плечу.
– Я пока что начну подготовку к диверсии. Но до этого я должен сделать кое-что другое.
– И что же?
– Я заберу твою внучку из Кузни.
– Я тебе скажу один раз. Выкинь эту затею из головы. Ты мой сын. Я не буду рисковать твоей жизнью. Все!
Понятно. Разговор не удастся. Поговорю с ним об этом в другой раз. Я переключил тему: