– Так что ты предпочтешь, Людовик? – Слукавила я, не смея обернуться, боясь показать улыбку, появившуюся на моем лице. – Вино, шампанское, а может… решишь выпить что-нибудь покрепче, например, бурбон или ликёр?
– Пожалуй, остановлюсь на бокале красного вина. – Ответил он еле слышимым голосом.
Я не стала спорить и, достав бутылку красного сухого вина «La Cote aux Enfants», пожалуй, самого дорогого алкогольного напитка в моем баре, я открыла пробку и налила доверху два бокала, покоящихся на столе с прошлой недели. Я не планировала красоваться дорогим вином перед несносным напарником. Просто, не любила экономить на алкоголе, понимая, что вряд ли отравлюсь дорогим вином, нежели есть высокая вероятность отравиться вином дешевым.
– Ты так и собираешься стоять в проходе? – Протягивая Людовику один из бокалов, улыбнулась я. – Или не царское это дело садиться на скромный диван, примостившийся чуть ли не рядом с входом в мою скромную обитель?
Стоило мне опуститься на диван, накатила неимоверная усталость. Такое состояние бывало у меня не часто, по большей степени редко, да и то проявлялось лишь в тех моментах, в которых присутствовали оснащенные события прожитого дня. Моменты, похожие на сегодняшние два убийства. Я пригубила вина, краем глаз заметив, как Людовик сделал то же самое, оставаясь на прежнем месте. Он с нескрываемым интересом осматривал каждый уголок апартаментов. Его взгляд блуждал, иногда останавливаясь на несколько минут на определенных предметах: маленькой стопочке книг, затаившихся в углу; цветка в горшке, стоящего на кофейном столике; паре дисков, расположившихся рядом с пультом от телевизора.
Людовик медленно подошел к дивану и сел с противоположной от меня стороны. Его бокал с вином оказался наполовину опустошенным. Похоже, с бутылкой вина придется сегодня расстаться. Я не особо огорчусь, ведь у меня появиться возможность поискать в магазине что–нибудь новое, не уступающее выпитому алкогольному напитку. Алкогольная продукция, как и покупаемые продукты в супермаркете, должны заканчиваться, выпиваясь в меру предусмотренных правил. Если бы я пила это вино в одиночку, то оно бы у меня закончилось не ближе чем к Новому Году.
Во входную дверь постучали, прерывая возникшие из неоткуда неловкое молчание. Сотрудники, к коим относится и мой напарник, обязаны держаться в рамках личного пространства. На работе, во время слежки, гонки за громкими делами, граничащие со схожими и такими не похожими друг на друга сенсациями, но чем–то от них отличающихся, с легкостью получается находить с сотрудниками язык общения. Здесь, в произошедшей ситуации, невидимый барьер поднимается, ставя меня, как хозяйку, в плохом свете. Я встала с дивана, ставя бокал на кофейный столик, смотря, как бы вино не пролилось на лежащий роман, который я любила читать после трудового дня, нежась под теплом натянутого до плеч одеяла. В моей голове не могла просочиться мысль настороженности. Но я без угрызения совести и спокойно бьющегося сердца, открыла дверь. Передо мной стоял курьер. На его голове красовалась белая бейсболка, скрывающая шоколадного цвета волосы. Одет он был неподобающе уважающим себя курьерским компаниям: неброские джинсы и черная мужская толстовка с капюшоном.